Валерия Добрава: Анна Ярославна. Русская королева Франции

Анна впервые слышала, чтобы муж смеялся с ней, а не со своими друзьями и прислужниками. Она настолько удивилась, что практически остолбенела. День уже клонился к закату, и вечерние лучи освещали двух людей, пристально смотрящих друг на друга. Король рассматривал нежные тонкие черты лица своей жены, ее белую кожу и густые блестящие локоны. Она же видела своего мужа не мрачным ворчливым стариком, а добрым и измученным человеком.

– Моя королева, не соблаговолите ли разделить со мной мою скромную трапезу?

Анна позвонила в колокольчик и отдала приказание тотчас же прибежавшему мальчику.

– Как пожелаете, мой господин.

Когда принесли ужин, король с королевой уже мирно беседовали, сидя рядышком на кровати.

– Понимаете, когда я читаю историю вашей, и моей уже теперь, страны, я лучше узнаю людей, в ней живущих, начинаю понимать, почему вам приходится так часто отлучаться на границы своих владений и постоянно воевать с непокорными вассалами.

– Милая моя, я и не подозревал, какая вы умная женщина. Это так необычно.

«И возбуждающе, – добавил Генрих про себя. Его жадный взгляд скользнул по точеной фигурке жены. – А не так уж она и худа. Вполне в моем вкусе. И почему я раньше избегал ее общества?» – подумал он. В дверь громко и настойчиво постучали.

– Давайте, моя дорогая, сделаем вид, что нас здесь нет. Просто будем вести себя тихо-тихо, как мышки, и может быть они уйдут.

Генрих накрутил одну золотистую прядь себе на палец и подтянул лицо девушки так близко к своему, что их губы почти соприкасались. Анна прошептала:

– Но мы не можем так поступить. Вдруг там что-то важное? Вы же не простой смертный, а король Франции. На ваших плечах судьба целой страны.

Генрих с сожалением отпустил девушку.

– Что ж… Может быть, вы правы… Впустите его, кто бы там ни был.

Снаружи короля ожидали несколько советников и рыцарь Гослен. Он был при полном боевом вооружении. Они ввалились в комнату, нарушив ее очарование и спокойствие. Король одевался, попутно обгладывая жирную ножку, которую ему наконец принес слуга.

– Ну что там у вас такого, что вы посмели вот так ворваться в королевскую опочивальню? Давайте выкладывайте.

– Мой король, – начал Гослен. – Жоффруа, граф Анжу… Он объявил вам войну. Он напал на своих соседей. И если мы не предпримем что-нибудь в ближайшее время, то скоро увидим его знамя на крепостных стенах Парижа.

– Неужели этот захолустный обедневший бастард настолько обнаглел, что бросает вызов мне – его сюзерену?! – яростно вскричал Генрих, но, увидев испуганно сжавшуюся Анну, продолжил уже более спокойным тоном: – Господа, давайте для продолжения нашей беседы удалимся в наши комнаты и оставим королеву заниматься своими делами.

Генрих бросил обглоданную дочиста кость на блюдо и, поцеловав ручку у жены, ушел вместе со своими соратниками обсуждать военное положение в стране.

Анна, ошеломленная, упала на стул. Ее голова кружилась. Не верилось, что все произошедшее – не сон. Король спал в ее кровати, и подтверждение тому – смятые простыни. Король чуть было не поцеловал ее. Он разговаривал с ней, как с равной, и уважал ее мнение. От состояния мечтательности Анну пробудил звонкий голос Берты. На этот раз она была полностью одета, причесана и не одна.

– Королева! Королева! Вы одна? – Вслед за румяной головой Берты появилась еще одна – востроносая сухощавая Агнесс. Ну, куда же они друг без друга?

– Мы уже знаем, что король провел здесь весь день. Это правда? – Агнесс на правах первой придворной дамы могла позволить себе некоторую фамильярность. – И что Анжуец объявил нам войну. Это тоже правда?

Берта согласно кивала головой, осматривая комнату, полную улик.

– Да-да, все это правда и неправда одновременно. А сейчас я хочу побыть немного одна. Мне надо подумать. Или нет. Позовите ко мне епископа Готье. Я должна попросить его кое-что мне разъяснить.

– Может, мы вам сможем помочь? – Берта услужливо поправила волосы королеве. – Я много знаю дворцовых тайн.

– Это точно. Она знает, – подтвердила Агнесс, приобнимая Анну. – Давайте мы поговорим, а потом, как обычно, поедем на вечернюю прогулку. Зачем нам этот скучный старик?

Анна была не в силах сопротивляться. Она дала переодеть себя в красный бархатный костюм для верховой езды и вместе с весело болтающими подругами отправилась на загородную прогулку. Девушка вспомнила, какое первое впечатление произвел на нее этот город. Грязный, затхлый, мрачный. Тогда она сравнивала Париж со своим мужем. Теперь он казался ей совсем другим. Летним и легким. Готье рассказывал на одном из своих уроков, что Париж был основан еще в III веке племенем кельтов, но столицей стал только при Гуго Капете, деде Генриха. Роберт Благочестивый добавил немного блеска городу, отстроив новые монастыри и церкви.