Юрий Вяземский - Великий понедельник. Роман-искушение

– Обязательно передам. И в первую очередь преподобному Ханне, – на латыни пообещал Иосиф Каиафа.

Пилат довел первосвященника до центра колоннады, а вниз по мраморной лестнице Иосиф Каиафа пошел уже без сопровождения. Оставшись стоять на балконе между каменными львами, спиной к фонтану, префект Иудеи провожал величавую фигуру председателя синедриона с радостной улыбкой на лице.

Когда Каиафа миновал среднюю лестничную площадку с каменной скамьей и зарослями магнолии, из-за скорбной нагой статуи бесшумно появился, обогнул фонтан и направился к Пилату его личный секретарь Перикл. За несколько шагов до префекта вышколенный раб несколько раз гулко ударил сандалиями о мозаичный пол, чтобы предупредить хозяина о своем появлении и ни в коем случае не напутать его.

– Елеазар ожидает тебя в претории, – сообщил Перикл.

– Давно? – безразлично спросил Пилат, все еще улыбаясь удалявшемуся первосвященнику.

– Пришел точно в назначенное время. Но просил не беспокоить тебя докладом.

– Ладно. Сейчас иду.

– Прости, господин, – сказал секретарь.

– Что такое? – не оборачиваясь, спросил Пилат.

– Корнелий Максим велел передать, что, если ты хочешь с ним переговорить, он… – Секретарь вдруг замолчал.

– Корнелий Максим «велел передать»… И где он, этот Максим, который велел тебе? – задумчиво произнес Пилат и обернулся.

А обернувшись, увидел, что секретарь его смотрит в сторону центрального фонтана, за которым виднелась сутуловатая фигура начальника службы безопасности.

– Ладно, ступай к Елеазару и скажи, что я вот-вот приду, – велел Пилат и сразу же перестал улыбаться.

Секретарь направился к корпусу Августа. Пилат повернулся и пошел к фонтану, а Максим выступил из ниши и, огибая фонтан, двинулся навстречу префекту.

– По-моему, неплохо поговорил с Каиафой, – деловито сообщил Пилат, когда они встретились. – Сейчас меня ждет Ханнин сынок. А что у тебя, Корнелий?

– Ты дал мне час на размышления. Час этот, как я понимаю, истек, – ответил Максим, лет на пять постаревший за это время.

– Ну и?.. – спросил Пилат.

– Я согласен, – тихо ответил Максим.

– Правильно. Значит, договорились, – быстро проговорил Пилат, посмотрел в сторону претория, затем – на Максима, потом – опять в сторону претория. – Прости, у меня сейчас нет времени. Важные люди ждут.

Пилат усмехнулся и, хлопнув Максима по руке, пошел по направлению к флигелю Августа. Но, сделав несколько шагов, остановился, вернулся к Максиму и сказал:

– Помнишь, ты спросил меня, что было во втором послании?

Максим растерянно смотрел на Пилата.

– Пойдем, присядем на ту скамейку. Не возражаешь?

И снова Максим ничего не ответил. А Пилат, как ребенок, схватил его за край одежды и повлек к лестнице.

И уже на лестнице стал говорить, воровато оглядываясь по сторонам:

– Сперва была целая лекция о Марке Антонии, о том, дескать, как он собирался отделить Западный Рим от Восточного, Западный – то есть Италию, Галлию, Испанию, Паннонию – отдать Октавиану, который тогда еще не был Августом, а себе взять Рим Восточный – всю Ахайю, Азию, Сирию, Египет… Не помню, Африка входила в его планы или не входила… Кажется, Африка тоже отходила к Октавиану… Ну, ладно, не важно. Так вот, пространно рассудив об Антонии и о том, как он собирался разделить империю, Тиберий сообщил мне, что в любой момент флоту может быть дана команда собраться частью в Брундизии, а частью в Мизене. Как только такая команда будет дана, император поднимется на борт триремы и во главе флота отправится на Восток – возможно, на Родос, еще вероятнее – в Антиохию или, может быть, даже к нам, в Кесарию. А на меня в таком случае будет возложена ответственная задача: привести в боевую готовность восточные армии, и прежде всего – четыре сирийских легиона, подготовить стоянки для кораблей и обеспечить прибывающий флот провизией и всем необходимым. Собирать продовольствие надо немедленно, потому что дело это долгое и трудоемкое. А пункты мне указал тотчас: в Иудее это Лидда, в Самарии – Гиза, а в Сирии – такие-то и такие-то населенные пункты… А если возникнут вопросы, то всем отвечать, что император собрался наконец посетить свои восточные и южные провинции… – Ты разве не обратил внимания, что в последний месяц слишком много караванов движется по направлению к Лидде, а из Лидды выходят налегке? – вдруг спросил Пилат и внимательно посмотрел на собеседника.

– Обратил, – тихо ответил Максим, избегая встречаться взглядом с префектом.