Юрий Мухин - Катынский детектив

Юстиции генерал-майор Анисимов идиотизм польских профессоров повторить не решился, что делает ему много чести н вселяет в души русских патриотов типа Елиных и Ермоловичей немного гордости — все же наш ихних поумнее будет!

Он нам придумал байку про чемодан очень надежных, ну просто очень надежных «Вальтеров». И страшно секретных, очень секретных, почти как баллистическая ракета «СС-20», даже хуже.

Теперь нашему титану мысли надо поискать в архивах НКВД ведомость выдачи «Вальтеров» с оружейных комнат или складов Блохину. Мы знаем, что для Анисимова «найти подлинный документ» ничего не стоит, поэтому заранее предупредим: не надо в нем писать просто Вальтеры, а указать модель и номер, а в графе «количество» не надо писать «1 чемодан».

Вы оцените работу Главной военной прокуратуры просто любительски. Любой читатель детективов знает, что прежде всего полицейский возле убитого ищет пулю и гильзу. И любитель знает, что полицейский ищет ее для того, чтобы, по следам нарезов на пуле, по следам бойка на капсуле, по следам извлекающих и выбрасывающих деталей затвора на гильзе, экспертиза определила тип пистолета, его модель. Иначе как полицейский узнает, по какому оружию надо искать убийцу? А Главная военная прокуратура даже усилий не делает выяснить, какими именно пистолетами убиты поляки, так, как это делают все — по пуле и гильзе. Неинтересно им это.

А между тем в довоенной Германии конструированием пистолетов занималась масса конструкторов, среди них только известных шестеро — Борхард, Люгер, Маузер, Вальтер, Шмайссер. Больше десятка заводов изготавливали пистолеты своей конструкции, каждый из которых имеет свои особенности и оставляет характерные следы на пуле и гильзе. До войны было выпущено 47 типов пистолетов калибра 7,65 и 59 типов — калибра 6,35 мм. Вот только лучшие модели, получившие собственные имена: «Парабеллум», «Зимплекс», «Специаль», «Адлер», «Бехолла», «Геккадо», «Дрейзе», «Егер», «Континенталь», «Кобра», «Мента», «Лилипут», «Цена», «Штерн», «Шток». Как я говорил, фирма «Вальтер» выпускала девять моделей под номерами от 1 до 9, пистолеты марок «ПП» и «ППК», и прославилась с выпуском офицерского пистолета для вермахта — 9 мм «П-38».

Так какими из этих пистолетов были убиты поляки? Бригаде Геббельса это не надо — узнаешь, какой, а потом выяснится, что до войны о нем в СССР никто слыхом не слыхивал. И потом опять что-нибудь выдумывай про «массовый экспорт» или «чемодан».

Раз так, то и нам это не сильно надо. Польские офицеры убиты немецким оружием. Это еще одно прямое доказательство версии Сталина.

112. Есть еще один след убийцы на трупах поляков. У них были связаны руки. Понятно, что связать им руки могли только те, кто убивал.

Для производства необходимого шпагата у СССР все было, ведь недаром Россия славилась несколько столетий как экспортер пеньки. Славился этим делом и Смоленск. Так что НКВД за шпагатом никуда далеко бегать не приходилось.

Бригада Геббельса про шпагат, которым были связаны руки польских офицеров, разговаривать упорно не хочет, и не мудрено. Руки поляков были связаны бумажным шпагатом, а он в СССР до войны не производился — хватало пенькового. Бригада Геббельса это знает и застенчиво делает вид, что это ничего не значит.

Конечно, если мы будем настаивать, то Анисимов с Третецким нам что-нибудь придумают про чемодан со страшно секретным бумажным шпагатом, а четыре профессора начнут блеять про «массовый экспорт до 1932 года».

Но мы настаивать не будем, мы просто и это третье прямое доказательство будем считать доказательством версии Сталина.

Итак, все три прямых доказательства, мотив убийства, почерк убийцы, поведение убийцы и его адвокатов после убийства, подавляющая масса косвенных доказательств — свидетельствуют об одном. И это при том, что мы практически не пользовались теми доказательствами, что есть у подручных Сталина, автор их не описывал. И вот теперь, читатели, поставьте себя на место Ниро Вулфа и сами себе ответьте на вопрос — так кто же все-таки убил польских пленных офицеров?

113. Еще один момент. Я писал, что пленные, не получившие срок по решению Особого совещания при НКВД, в лагере военнопленных в Грязовце составили списки тех офицеров, что убыли в ИТЛ. В декабре Сикорский передал Сталину для розыска списки 3 845 офицеров, а когда в марте 1942 года стал вопрос о том, что армии Андерса пора бы и на фронт, по немцам немного пострелять, было заявлено в розыск еще 800 человек. А потом суммарная цифра дошла до 8000.