Андрей Колганов - Йот Эр. Том 2

Оставшись в машине, Нина осмотрелась. Неподалеку возвышалось здание театра — единственное в этом квартале сильно пострадавшее. За небольшой площадью перед театром, где сходилось несколько улиц, можно было разглядеть частично заслоненное деревьями каре темных красно-кирпичных корпусов Таможенного управления Пруссии, которое ныне облюбовал себе Калиниградский обком партии.

Отец пробыл в штабе флота не больше полутора часов. Сев в машину, он приказал:

— Трогай! Как мне объяснили, за разбитым зданием театра, всего в нескольких сотнях метров, напротив входа в зоопарк стоит гостиница «Москва». Там есть ресторан, где мы можем перекусить, — и назад, в Варшаву.

На обратном пути Речницкий ворчал:

— Почему, понимаете, не созданы необходимые условия для базирования сил флота в Свиноуйсьце и в Колобжеге? Почему, почему… Потому что на все сразу сил не хватает! Заранее бы поставили в известность… Валятся, как снег на голову, и сразу претензии: «Почему не созданы условия?!»

К слову сказать, сил у генерала хватало на многое. Ударными темпами достраивался большой стадион в Быдгоще, заложенный еще его предшественником, генералом Яном Роткевичем. И вообще, пристрастие генерала к спорту было настолько известным, что ему довелось даже побывать год председателем секции гимнастики польского Министерства культуры, в ведении которого тогда находились и спортивные дела. В результате среди нескольких скупых строк, которых Речницкий удостоился более полувека спустя в польской Википедии, присутствовал и эпитет «дзялач спортовы» (спортивный деятель). История иногда выносит на первый план совершенно неожиданные моменты…

В Варшаве Речницкий, как можно догадаться, в первую очередь занимали отнюдь не спортивные дела. Его беспокоило наметившееся охлаждение в отношениях с группой генералов, которые вынашивали замысел военного переворота и отводили ему самому в этой игре не последнюю роль. В чем тут была причина? Ему оставалось только догадываться. Система прослушивания разговоров в британском посольстве при помощи «забытого» портсигара не могла дать ответ на все вопросы, ибо далеко не в каждом помещении посольства портсигар можно было оставить. Да и злоупотреблять таким приемом было нельзя, ибо это могло поставить под удар не только прослушивание посольства в Варшаве, но и целый ряд аналогичных операций, которые проводились в других местах.

А между тем второй секретарь британского посольства именно в это время имел беседу, содержание которой могло бы многое объяснить Якубу. Расположившись во внутренних апартаментах резиденции посла, начальник штаба Сухопутных войск генерал Людовик Мотт даже в этих стенах старался не называть вещи своими именами:

— …Пан секретарь, Речницки не внушает нам полного доверия. Белый орел с красными перьями в хвосте…

— Но ведь это соответствует цветам вашего национального флага? — решил немного пошутить «дипломат». Однако Людовик так на него посмотрел, что посольский секретарь немедленно проклял свое чувство юмора.

— Мы пока не решили окончательно, до какой степени следует вовлекать его в наши дела, — генерал не стал ничего отвечать на оскорбительную шутку англичанина, ограничившись только тяжелым, исподлобья, взглядом.

Второй секретарь подхватил мысль своего собеседника, поскольку она отвечала его собственным намерениям:

— Да, пожалуй, не стоит рисковать. Надежнее будет держать его в стороне.

— Именно, — кивнул генерал Мотт. — Тем более, сейчас намечается его перемещение с должности командующего округом на пост генерального инспектора пехоты, и под его прямым началом не будет собственных войсковых соединений. Хотя в плане дезинформации своих советских коллег он может быть весьма нам полезен.

— С той стороны контрразведка не даром ест свой хлеб, — обеспокоился британец. — Если ваша дезинформация будет вскрыта, вы провалите не только его, но и себя.

— Не волнуйтесь, — усмехнулся начальник штаба Сухопутных войск, — мы запустим эту дезу только в самый критический момент, когда уже все карты будут сданы.

— Ну что же, — неуловимо пожал плечами опытный сотрудник СИС, — в конце концов, решение за вами.

Во время сентябрьского приема в посольстве Великобритании протокольная беседа Якуба Речницки с военным атташе, перешедшая в ничего не значащую болтовню в курительной комнате, вдруг изменила свое течение. В комнате появился второй секретарь посольства и перехватил у военного атташе его собеседника.