Элизабет Чедвик - Летняя королева

Она на самом деле не хотела Констанции зла, ведь, в конце концов, та была всего лишь пешкой, да и Алиенора сама настрадалась от вмешательства других в ее жизнь. Тем не менее на душе было тяжело.

– Тулуза принадлежит Аквитании, – заявила Алиенора Генриху, когда они остались вдвоем в шатре. Сгустившаяся тьма расцветила небо фиолетовыми и синими пятнами. Алиенора прихлопнула комара, звеневшего над ухом. – Я не позволю Людовику захватить ее с помощью сестры.

– Ты не сможешь воспрепятствовать этому браку. Согласен, это неприятно, но как правитель он исполнил свой долг, отыскав способ компенсировать потерю Аквитании.

Алиенора нахмурилась. Муж, конечно, прав, но от этого ей было не легче.

Генрих вытянулся на походной кровати, подложив руки под голову.

– Это его «паломничество» в Компостелу затеяно не только для того, чтобы отдать должное святому Иакову и выдать замуж Констанцию. Он сам планирует породниться с кастильским домом – через старшую дочь короля Альфонса.

Алиенора недоуменно уставилась на мужа:

– Это он тебе сказал?

– Причем с улыбкой на губах, – ответил Генрих, скорчив гримасу, но в то же время сохраняя невозмутимость. – Невесте тринадцать лет. Ему повезет, если она родит ему живого ребенка в случае скорой свадьбы. Как бы там ни было, у нас еще есть время до появления его наследника. Даже если он сейчас станет отцом, каковы шансы, что родится мальчик?

– А Констанция?

Генрих дернул плечом:

– Тут тоже есть время. Мы всегда сможем породнить нашу династию с той и заполучить Тулузу с помощью брачного союза в следующем поколении.

Алиенора даже подумала, не пустословит ли Генрих. Должно быть, он что-то такое понял по ее лицу, потому что добавил:

– Я планирую не просто завтрашний день, а на десять лет вперед и даже больше. Согласен, нам следует понаблюдать за ситуацией, но сейчас самое главное, чтобы Людовик отказался от Аквитании. Что касается Тулузы, то я подумаю о кампании на ближайшее будущее. – Он сонно улыбнулся и сменил тему. – Я сказал ему, что ты снова носишь ребенка. Впервые видел, как человек пытается улыбнуться, проглотив уксус. – Генрих похлопал по постели, подзывая жену к себе. – Дорогая, каковы бы ни были его замыслы, все преимущества у нас.

– И мы должны постараться, чтобы все так и осталось, – сказала Алиенора, присоединяясь к мужу. – Людовику постоянно не везет, изо дня в день, но он каждый раз умудряется выкарабкаться.

– Я его давно раскусил, – уверенно заявил супруг. – Насчет этого не беспокойся. А вот он меня – нет. – Генрих снял с шеи распятие и покачал на цепи над ее плоским животом. Вместе они смотрели, как крест раскачивается вверх-вниз, увеличивая размах.

– Опять мальчик, – порадовался Генрих.

После возвращения в Руан Генрих вел себя тише, чем обычно; в первый вечер глаза его слипались, когда они навещали его мать в аббатстве Бек, чтобы рассказать о встрече в Верноне и сообщить последнюю новость о беременности жены. Алиенора сама устала после долгого переезда верхом и не придала этому никакого значения. Императрица не позволяла разговору прерваться, рассуждая обо всем, начиная с того, как правильно носить горностаевый плащ, и заканчивая обычным сетованием на неспособность Стефана быть королем. А еще она жаловалась на немецкого императора Генриха, попросившего вернуть реликвии, драгоценности и королевские регалии, которые привезла в Нормандию, став вдовой.

– Это все мое, – заявила императрица, гневно сверкнув глазами. – Эти вещи перейдут к моим сыновьям. – Она обратилась к Генриху. – Он даже требует вернуть корону, что ты наденешь на коронации, но не получит ее. Ни кусочка золота, ни единого драгоценного камня из оправы.

– Разумеется, – поддакнул Генрих, но без обычной иронии или интереса. Он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку. – Мама, мы еще утром побеседуем.

Она сначала удивилась, потом встревожилась:

– Что-нибудь не так?

– Все в порядке. – Генрих небрежно махнул рукой, словно прогоняя муху. – Я уже говорил тебе, что устал, только и всего. Даже мне иногда нужно поспать.

Она сдержанно улыбнулась, но в ее взгляде по-прежнему читалось беспокойство.

– В таком случае отдохни хорошо. И пусть Господь дарует тебе крепкий сон.

– Ты уверен, что здоров? – спросила Алиенора, когда они прибыли во дворец.

– Конечно здоров, – отрезал он. – И отчего женщины суетятся по пустякам? Я устал, не более, а матушка кого угодно выведет из терпения, даже святого. Не бери с нее пример!