Агилета - Святая с темным прошлым

Сестры засиделись за беседой до первых петухов. Застарелый стыд вставал в душе Василисы, когда Аглая живописала переполох, поднявшийся после ее побега, но, к счастью, Василисе уже не приходилось опасаться своего прошлого. Артемий Демидович так ни разу и не объявился в Соколовке, и дальнейшая судьба его была никому не ведома. А тетка Лукерья, подсуетившись, выдала младшую племянницу за поповича Никона, некогда сватавшегося к Василисе, но отвергнутого ею. Он и занял место отца Филарета в их церкви во имя Покрова Божьей Матери, сделав Аглаю попадьей к ее превеликой радости.

– Довольна ты мужем-то? – с любопытством спрашивала сестру Василиса.

– Как не быть довольной! – уверенно отвечала та, воодушевленно повествуя, что семья их живет в достатке, хоть и поднимает шестерых детей, поскольку муж берет за требы куда большие деньги, чем покойный отец. Да и работать он лютый – держит пчельник и обучает грамоте сыновей сельского старосты. Потому и деньги в доме водятся.

– А промеж собой вы ладите? – допытывалась Василиса.

– А как же! – заверила ее Аглая. – Руку он на меня не подымает. Чует верно, что, ежели попробует, я в долгу не останусь! – рассмеялась она.

– Стало быть, повезло тебе, – подытожила Василиса.

– Да уж, не жалуюсь, – с достоинством кивнула сестра. И, не удержавшись, завистливо добавила:

– А тебе-то и вовсе счастье выпало – барыней стала.

– Правда твоя, – с непонятной попадье тоской в голосе откликнулась Василиса. – Уж кому счастье выпало, так это мне.

В сентябре того же, 1789 года Филарет был зачислен в Московскую Артиллерийско-инженерную школу. Ах, если бы Василиса могла в тот миг заглянуть в будущее! Пять лет спустя, в 1794 году, директором отвергнутого ею Шляхетского кадетского корпуса станет генерал-поручик Голенищев-Кутузов, при котором столь испугавшие женщину суровые порядки будут существенно смягчены. Однако предугадать сей нежданный поворот судьбы было не под силу даже ей.

«…Многажды пыталась я вообразить себе, каков он ныне и в какие дела погружен…»

Кутузов был чрезвычайно доволен той должностью, что предложила ему по возвращении из Турции государыня. Сорок семь лет – хороший возраст для наставничества. Полезного опыта накоплено предостаточно, уважение, внушаемое твоим именем, велико, а проведенные в бесконечных походах юность и зрелость требуют передышки. Однако передышки плодотворной: удаление от дел для мужчины в его годы было бы в чем-то сродни самоубийству.

Сидя за столом в недавно раскрывшем ему свои двери кабинете директора кадетского корпуса, Кутузов не спешил перебирать кипу лежащих перед ним бумаг. Он обращался мыслями к своему прошлому, оценивал, подводил итоги и под конец пришел к выводу, что на примере одной своей дипломатической миссии в Стамбул мог бы преподать кадетам все те основополагающие истины, что способствуют преуспеванию в жизни. Ведь разве не затем родители определили в корпус своих сыновей, чтобы те впоследствии шагнули в почет и процветание?

Краеугольным камнем успеха, по мнению Кутузова, было то, что ни один час и ни единое мгновение жизни не должны пропадать втуне. Глупее всего – не уметь обращаться со временем: оно не прощает пренебрежения собой (как не прощает его и женщина). Время жаждет, чтобы ты заполнял его без остатка тем, что принесет тебе пользу или наслаждение, и твердо знал при этом, зачем проводишь тем или иным образом тот или иной час. Взять, например, его недавний путь в Стамбул: вместо того, чтобы убивать неизбежные дни дороги пустыми беседами или карточной игрой, он всю первую половину пути совершенствовался в турецком языке со специально включенным в состав миссии для этой цели турком. А вторая часть пути, пролегавшая по югу России – вечной арене русско-турецких войн – и вовсе заставила его потрудиться. Под его надзором военные картографы составляли подробнейшую карту местности, указывая на ней, помимо прочего, источники топлива и пресной воды. Огромное подспорье при новом противостоянии с Оттоманской Портой, которое вполне могло разгореться в этих краях! (Когда в Стамбуле у него осведомились, почему дорога заняла столь долгое время, он с глубоким прискорбием сослался на старые раны. Сие не могло не вызвать у султана неловкости: ведь не секрет, в боях с каким противником эти раны были получены!)

Другим важнейшим залогом того, что движешься ты не в стороне от успеха, а прямиком к нему, Кутузов считал умение говорить с людьми. Право, жаль, что подобного курса наук не предусмотрено в корпусе: он, пожалуй, лично взялся бы его вести! С кем бы ты не говорил, должно слушать собеседника с дружелюбным вниманием. Покажи себя добрым слушателем – и тебе откроют тайны, в коих не признались бы и под пыткой. Говорить же в ответ надлежит не «правду», ибо правда у каждого своя, а то, что от тебя жаждут услышать. Любящим говори, что любишь, надеющимся – что оправдаешь надежды, а завистникам внушай, что нет человека, более тяготящегося предметом их зависти, чем ты. И не скупись на похвалы, но не пустые. Умей разглядеть в человеке те черты, что действительно заслуживают поощрения, и, отметив их, непременно расположишь его к себе. Едва ли следует хоть при ком-то обнаруживать свои истинные мысли и чувства. Разве что будешь уверен в неподдельной любви того человека к себе… Но счастье иметь такого друга выпадает, быть может, раз в жизни, а длится, увы, недолго.