Дэвид Вейс - Возвышенное и земное

– Вольфганг, вы слишком близко принимаете все к сердцу, но ничего, со временем это пройдет.

Ему хотелось ответить: «Уже прошло», но это прозвучало бы слишком ядовито. Сдержанно и с достоинством Вольфганг сказал:

– Мне надо еще заняться музыкой. Прошу извинить.

На полпути к дому он вдруг остановился. Сердце сжималось от боли. Он находился еще на этой стороне Зальцаха, в старом городе, и понял, что покидает его навсегда. Река неслась мимо бурным потоком. Вольфганг взглянул на обступившие Зальцбург горы и почувствовал себя как в тюрьме. Горы словно подчеркивали его одиночество, и Вольфганг вдруг возненавидел их безмолвие. Он быстро перешел через мост. Беда в том, что он принял мечту за действительность.

На вечере Вольфганг танцевал со всеми подряд. Папа и Мама сияли от счастья, и он тоже решил быть счастливым. Гостей собралось куда больше, чем ожидали. Папе и Маме особенно польстил приход фон Робинигов и Хаффнеров – двух самых богатых семейств в Зальцбурге, а при появлении графини Лютцов и графини Лодрон они возликовали.

Вольфганг знал, что семьи Лютцов и Лодрон расположены к нему. Графиня Лодрон приходилась родной сестрой графине ван Эйк и графу Карлу Арко, а графиня Лютцов была племянницей архиепископа – как-никак самые влиятельные зальцбургские семьи. Граф Лодрон командовал армией, а граф Лютцов был комендантом крепости Гогензальцбург.

Но больше всего удивило Вольфганга появление графа Феликса фон Мельк в сопровождении его сыновей Франца и Альберта и нового обер-камергера графа Карла Арко. Вот этого уж Вольфганг никак не ожидал.

Наннерль пожалела, что е ними нет Барбары, и Альберт фон Мельк пояснил:

– Ей нездоровится. Сильно болит голова.

– Бедняжка, – сказала Наннерль, – нам будет без нее скучно.

– И ей тоже, – откликнулся Альберт.

Тереза Баризани сказала Вольфгангу, что он прекрасно танцует; Урсулу Хагенауэр удивила его спокойная манера держаться – раньше он был другим. Барбара Зези, дочь их бакалейщика, пожаловалась, что Вольфганг слишком крепко ее обнимает, однако не стала его отталкивать.

Вольфганг танцевал менуэт с графиней Лютцов. Несмотря на разницу в возрасте, они были лучшей парой в зале, и все остановились и стали им аплодировать. Все, кроме графа Арко, который похлопал по плечу Вольфганга, отобрал у него даму и сам повел ее в танце, пытаясь затмить Вольфганга. Вольфганг с удовлетворением увидел, что его противнику недостает грации; явно недовольна своим новым партнером была и графиня Лютцов.

Вольфганг услышал, как граф Феликс фон Мельк сказал Папе:

– Как выросли ваши дети! Скоро они обзаведутся собственными семьями.

– У них еще есть время, – ответил Папа. – Особенно у Вольфганга.

– Теперь, когда вы окончательно устроились, Вольфгангу надо подыскать хорошую невесту.

– Окончательно? Это на мое-то жалованье?

– Зачем же вы переехали на Ганнибальплац?

– Я сделал это ради семьи.

К ним присоединился Карл Арко; графиня Лютцов, сказавшись усталой, не захотела больше танцевать.

– Все знают, Моцарт, что вы очень богаты, – сказал граф.

– Вот как?

– Вы, должно быть, составили себе за поездки целое состояние? – продолжал Карл Арко.

– Вы забываете о расходах. На еду, на дорогу, на квартиру.

– В Париже вы жили у моей сестры, несомненно, вам частенько удавалось устраиваться подобным образом.

– Ваша сестра была необычайной женщиной, – с чувством сказал Леопольд,

– Не вижу, какое это имеет отношение к моим словам

– Ваша покойная сестра относилась к нам очень сердечно. – И Леопольд повернулся к Буллингеру, стоявшему в стороне.

– Не тратьте на меня время, Леопольд, – усмехнулся Буллингер. – Я – изгой. Иллюстрация терпимости архиепископа.

Но от Карла Арко было не так-то легко избавиться, он последовал за Леопольдом.

– Почему бы вашему сыну не сыграть для нас? – спросил он.

– Зачем?

– Это у него лучше всего получается.

И прежде чем Леопольд успел что-нибудь ответить, граф подошел к Вольфгангу, беседовавшему с графиней Лютцов.

– У вас такие чудесные руки, Вольфганг, – говорила графиня, – сильные и нежные.

Вот и покажите нам свои руки. Сыграйте что-нибудь, Моцарт, – перебил ее Карл Арко.

Если бы граф Арко умел читать чужие мысли! Но лицо Вольфганга ничего не выражало, когда, повернувшись к графу, он спокойно ответил:

– Сегодня я не расположен играть.

Арко возмущенно посмотрел на Вольфганга, но не успел выразить своего недовольства – к ним подошла его сестра графиня Лодрон.