Борис Тумасов - Мстислав

Клавдий протянул свиток стоявшему у двери монаху.

- Отдашь в руки препозиту Михаилу. Корабль отплывает сегодня. Гляди, в нем тайное.

Корабли плывут легко, распустив льняные паруса, не теряя друг друга из виду. Полсотни хеландий и дромонов по повелению базилевса держат курс на Херсонес. В центре армады корабль драгмана флота. На носу, в плетённом из виноградной лозы кресле, сидит брат императора Константин. Загорелый раб держит над ним зонтик из китайского шелка. Жарко. Даже морской ветер, пропитанный солёной влагой, не даёт прохлады. Константина поминутно одолевает жажда. Евнух принёс чешуйчатый, медового цвета ананас, разрезал на дольки. Высасывая сок, Константин в который раз добром помянул мраморный бассейн и тенистый дворцовый парк, где в самые знойные дни не бывало так жарко. В душе он ругал базилевса. Разве не мог Василий послать одного стратега Андроника?

Давно уже заметил Константин, как охладел к нему базилевс. Даже родная кровь не сделала их близкими. Чуждается его Василий.

Не укрылось от Константина и другое. Слишком много любви уделяет базилевс своей племяннице Зое. Разное о том говорят во дворце, но Константин не осмеливается вникать в дела дочери. О том станет известно базилевсу…

Ветер попутный, и дромон торопится вслед за волнами, высоко вздымая над водой крутые борта, поблескивая медью обшивок, мелко вздрагивая, как норовистый конь…

В голову Константину влез чревь сомнения. Не в сговоре ли с Зоей услал его базилевс?

Закрался, и уже нет от него покоя.

- О падшая! - шепчет Константин, думая о тайной связи дочери с базилевсом. Но попробуй скажи о том Василию, и накличешь его гнев. Да только ли! Не будешь ведать, из чьих рук смерть примешь. Может, вот этот евнух со сладким ананасовым соком дал ему яд…

Константин вздрогнул от этой мысли, остановил недоверчивый взгляд на евнухе. Тот стоял смиренно, сложив руки на животе, опустив глаза долу. Понемногу к Константину вернулось спокойствие.

Смеркалось. Солнце коснулось кромки воды, розовой дорогой вытянулось по морю, заиграло на волнах. Над дромоном пронеслись чайки. Услышав их, Константин подумал, что если ветер не изменится, то к утру они будут у Херсонеса.

Крики, топот ног разбудили катапана Цуло. Казалось, весь дворец заходил ходуном. Тревога охватила Георгия. Он вскочил, прислушался. За дверью раздавались голоса. Они приближались. Цуло начал лихорадочно одеваться, Разговор за дверью прекратился, но шум во дворце не утихал.

Торопливо вошёл магистр Клавдий, с порога выкрикнул:

- Флот базилевса!

- Драгман, где драгман? - засуетился Георгии. - Почему наши хеландии не вышли ему навстречу?

- Поздно, стратиг, флот базилевса уже в гавани. Жерла огненного боя смотрят на твои хеландии, а с кораблей базилевса начали спускать шлюпки.

Цуло подбежал к оконцу, выглянул. Снова бегом к Клавдию.

- Они не должны высадиться! Вели закрыть крепостные ворота…

На тонких губах магистра мелькнула улыбка. Он отрицательно покачал головой:

- Твои воины не захотят сразиться с воинами базилевса. Ты опоздал, стратиг. Если бы здесь были арсии хазар, они защитили б тебя. Но ты затянул с ответом кагану…

- Что же делать, магистр? - побледнел Цуло.

- Бежать тебе надо, катапан. В Итиле, у хазар, искать защиты.

- Но и тебе надо бежать, магистр? - голос у Цуло дрожал.

Клавдий смотрел в глаза катапану, продолжая улыбаться.

- Бежим вместе, магистр, - снова проговорил Георгий.

- Нет, мне ненадобно, стратиг.

Цуло поразил этот тихий, спокойный голос.

- Но ты, магистр, подавал мне советы. Это ты заставил меня искать сговора с хазарами. И тебя ждёт наказание базилевса…

- Кто поверит тебе, опальный стратиг. Даже базилевс, если ты скажешь ему о том. Магистр Клавдий упредил его о твоём зломышлении.

- Ты подобен змею, магистр, - катапан гневно схватил Клавдия за грудь, потянул к себе. - Не ведал я, что речи твои полны коварства. Но погоди, я успею ещё счесться с тобой.

Клавдий отвёл руку, указал на дверь.

- Теперь уже не токмо бежать, но и сделать мне что либо не успеешь, стратиг Георгий. Слышишь звон оружия, то идут за тобой воины базилевса. - И Клавдий хихикнул, обнажив мелкие зубы. - Тебя увезут в Константинополь, и ты примешь там лютую смерть. Это будет в наказание, стратиг, за твою нерешительность. Тот, кто хочет стать базилевсом, не может поступать, как трусливый шакал. Ты же только выл… Я ухожу, стратиг. Молчишь?

Он вышел не торопясь, оставив дверь открытой. Цуло смотрел ему в спину не двигаясь. За дверью стояли вооружённые мечами и копьями солдаты. Они пропустили магистра. Старший произнёс сурово: