Дмитрий Щербинин - Заре навстречу

Затем перевёл взгляд на улицу, и увидел, что там идёт незнакомый ему паренёк, с несколько темноватыми чертами лица. И даже на таком расстоянии Анатолий увидел умные, сосредоточенные, но и добрые, тёплые глаза этого паренька.

И тут Анатолий почувствовал полное доверие к этому, никогда прежде им невиданному человеку. Он почувствовал это доверие вопреки всему. Вопреки тому, что в эти дни жители Краснодона даже и к своим хорошим знакомым относились насторожённо, и присматривались к ним, так как никто ещё не знал, кто станет предателем-полицаем, а кто уже им является, да только скрывается в гражданской одежке, выявляя людей неугодных новой власти. И что уж говорить про Толю Попова, который и в обычное то время был таким стеснительным да замкнутым…

А тут Попов почувствовал, что должен подойти к этому пареньку, заговорить с ним.

И вот Толя вышел из сарая, и, косясь на денщиков, которые слишком заняты были приготовлением обеда, поспешил на улицу.

Тем временем, незнакомый паренёк подошёл к колонке и начал набирать в большой бидон воду.

Толя подошёл к нему и прокашлялся. И по тому резкому движению, которое сделал чернявый паренёк, стало ясным, насколько же он на самом деле, напряжен.

Но Анатолий сказал ему:

— Здравствуй.

И паренёк вдруг улыбнулся и, отставив наполовину наполненный бидон, протянул руку, и крепко, неотрывно глядя в Толины глаза, пожал ему руку. И уже казалось, что они знакомы долгое-долгое время, и являются едва ли не лучшими друзьями.

И паренёк представился:

— Имя моё Борис. Ну а фамилия — Главан. По национальности я молдаванин.

— Ну а я — Анатолий Попов. Живу здесь, поблизости. Жаль, что не могу пригласить в свой дом, потому что он занят врагами.

Он сказал это слово «врагами», и внимательно посмотрел на паренька, тот кивнул — а в глазах его Толя прочёл нечто такое, отчего уверился, что и Борис Главан считает, что оккупанты — это враги.

Тогда Анатолий продолжил:

— Но вообще всегда рад тебя видеть…

— Хорошо. Мы и будем видится, потому что я здесь неподалёку, у родственников остановился, — ответил Борис.

— Вот хорошо, может и я к тебе зайду, — улыбнулся Анатолий, а затем, быстро оглянувшись, добавил. — Только вот не стоит из этой колонки воду набирать.

— А что так? — насторожился Борис Главан.

— Дело в том, — вымолвил Анатолий Попов, — что повесили здесь фрицы объявление, что, мол, из этой колонки имеют право брать воду только они, оккупанты. Тут один мужичок хотел воду набрать, так поблизости солдаты вражьи оказались, налетели на него, избили. Потом ещё одна женщина подходила, так и её били…

— Вот ведь гады! — мрачно проговорил Борис Главан.

В это время в отдалении появились несколько вражьих солдат: они шли, раздетые по пояс, а один — просто в больших семейных трусах. И даже на таком значительном расстоянии были слышны их наглые, громкие голоса.

Тогда Анатолий обратился к своему новому другу:

— Вот что, Боря, я конечно понимаю, что это очень неприятно, но сейчас всё-таки лучше отойти. Я покажу, где здесь лучше воду набрать…

Они прошли немного в сторону, и Анатолий указал на прилегающий к дороге овражек. Из его склона выступала часть трубы, которая протекала: маленький, похожий на родничок фонтанчик бил оттуда, выливаясь потом в резвый ручёёк.

Боря подставил к ручейку свой бидон…

Вода набиралась медленно. В жарком воздухе неслись, нарастая, выкрики вражьих солдат.

Борис Главан внимательно смотрел на Толю Попова и спрашивал:

— Ну, как у тебя настроение?

И Толя ответил:

— Ты знаешь, я конечно рад, что нашёл нового друга, тебя… Но вообще — чувства. Ты знаешь, как у Пушкина: «Сижу за решёткой, в темнице сырой, вскормлённый в неволе орёл молодой».

— Любишь Пушкина? — улыбнувшись, спросил Боря.

— Конечно, — ответил Анатолий. А кто же его не любит… Ну разве что эти — варвары.

Последнее высказывание относилось к немецким солдатам, которые оказались уже совсем рядом. И эти подвыпившие солдаты, проходя мимо, начали выкрикивать оскорбление, относящиеся как к Анатолию, так и к Борису. А один из солдат подхватил камень и запустил им в Бориса, так что, если бы тот не успел пригнуться, то у него оказалась бы разбитой голова.

Солдаты прошли, а Борис сказал:

— Лучше вовсе не жить, чем жить так вот.

А Анатолий спросил:

— А откуда ты, Боря? Ведь я неплохо Первомайских ребят знаю, а тебе сегодня в первый раз вижу.

И Борис Главан ответил тоном полной доверительности: