Александр Соколов - Испытание Раисы

Отец наблюдал за меняющимся выражением лица молодой женщины и, чтобы обратить на себя внимание, дважды стукнул рукой по столу. Язык давно плохо служил ему, и они с дочерью часто пользовались мимикой.

— Как подписаться? — спросила Раиса скорее самое себя, чем отца.

— Подпишись своим именем — Раиса Грецки, — сказал старик твердым голосом.

Молодая женщина с удивлением взглянула на отца и быстро подписала свою новую фамилию.

— Раиса Грецки? — медленно проговорила она. — Так я подписываюсь в первый раз!

— Это принесет тебе счастье! Ты выполнила свой долг! — сказал торжественно старик, протягивая к дочери руку, которую та с чувством поцеловала.

Оба письма к большому удовольствию Порова в тот же день были отосланы…

Последнее нравственное усилие, казалось, истощило слабые силы старика. Прожив еще несколько дней, он около шести часов вечера сказал дочери изменившимся голосом:

— Есть у тебя еще деньги?

— Да, — ответила Раиса, — немного осталось от пенсии и хватит до конца месяца.

— После первого, — сказал Поров, голос которого все более и более слабел, — как получишь пенсию, отслужи панихиду по матери. Мы уже давно не были на ее могиле!

Раиса, прошептав отцу несколько ласковых слов, подошла к нему, чтобы приласкать. Он положил голову на руки дочери и как-то тяжелее задышал.

Раиса с беспокойством прислушивалась… Еще два-три вздоха и затем… ничего! Она склонилась к нему и взглянула в его глаза: отец был мертв! Она осталась круглой сиротой.

Весь околоток удивился, узнав, что Раиса не устроила блестящих похорон своему отцу.

«Она, вероятно, скупа, — говорили многие, — с такими доходами и не истратить таких пустяков!»

Но никто не знал того, что было на самом деле…

Когда молодая женщина вернулась с похорон пешком по глубокому снегу, кухарка сказала ей:

— Сударыня, вы забыли заказать обед!

Раиса опустила руку в карман, вынула оттуда маленькое портмоне, из которого взяла десятирублевую бумажку и подала служанке.

— Береги! Это все, что у меня осталось! — сказала она ей.

— Господи! — всплеснула руками кухарка. — Что же вы будете делать?

Раиса махнула рукой.

— С голоду не умрем! — заметила она.

А вечером этого грустного дня пришел к ней Фаддей.

Старый слуга чувствовал к госпоже, случайно посланной ему судьбой, уважение, граничащее с любовью. Для всех эта женщина была врагом его барина, для него же после посылки чемодана она была другом его господина.

Фаддей был настоящий фамильный слуга! С одной стороны, он знал только своего господина, с другой — верил в судьбу и был очень набожен.

— Господь послал графу это наказание, — сказал он однажды на кухне графа Валериана, — чтобы он остепенился! Он дозволял себе чересчур много и вел жизнь далеко не христианскую! Господь и архангел Михаил остановили его на пути к погибели!

— Да? Неправда ли? Он раскается в Сибири? — насмешливо спросил повар.

Повар был очень раздражен тем, что ему теперь не приходилось готовить тонких блюд. Он все бы простил Раисе, если бы она задавала обеды, на которых он мог бы показать свое искусство, которое не только доставляло ему много похвал, но еще приносило и немалый доход. А сейчас повар не мог ничем прославиться, а уж выгадать что-либо от каши и щей, обычной пищи прислуги, не представлялось никакой возможности.

Фаддей покачал головой с видом знающего человека.

— Я знаю, что говорю! — сказал он тоном пророка. — Я вам говорю, что молодой барин наказан за грехи, но десница Господня поддерживает его, а то он еще больше упал бы! И меня никто не разуверит в этом!

Фаддей и перед своей новой госпожой предстал с видом человека, подчинившегося воле свыше.

— Господь послал вам испытание, ваше сиятельство! — сказал он, низко кланяясь. — Да пошлет Он успокоение душе усопшего вашего батюшки!

— Благодарю вас! — ответила Раиса. — А у вас все в порядке? — добавила она, помолчав.

— Слава Богу, все исправно! Я пришел за приказаниями относительно траура. Быть может, вы пожелаете, чтобы прислуга была одета в траур!

— Нет, — сказала она, — слуги графа не должны носить траура по Порове, армейском фельдшере в отставке… Благодарю вас, что вы об этом подумали!

Уважение Фаддея возросло еще больше к этой молодой женщине, понимавшей свое положение и умевшей так держать себя.

— Я также пришел доложить вашему сиятельству, — сказал он, — что управлявший графа Валериана писал, что высылает деньги за проданную в Комарине рожь!