Франсиско Эррера Луке - Луна доктора Фауста

– Завтра отправляемся в Баркисимето, – сухо и властно сказал он Лопе.

В ту же минуту перед глазами Филиппа блеснула сталь выхваченного из ножен клинка.

– Господи помилуй! – воскликнул он, увидев у своих ног разрубленную пополам змею. – Ведь это же гремучая! Благодарю вас, капитан. Вы спасли меня сейчас, я ваш должник по гроб жизни.

– Вовсе нет, – по обыкновению неприязненно отвечал тот. – Просто я расплатился с вами. Теперь мы квиты.

Палатку свою Филипп поставил в полусотне шагов от лагеря. В этот вечер пассат не дул, и стояла липкая, солоноватая, жужжащая полчищами москитов жара. Над бухтой поднялась луна – яркая, круглая, красная, мгновенно исполнившая душу Филиппа предчувствием беды. Филипп разглядел угрюмый ее лик, опущенные уголки губ, красноватые усики. Лагерь уже затих, костры стали гаснуть. Через сетку гамака Филипп вдруг увидел Амапари, медленно идущую вдоль берега.

Волна желания захлестнула Филиппа, он уже вскочил было, как вдруг на индеанку налетела мужская фигура. Гуттен узнал Лопе де Монтальво. Он со страшными проклятьями сбил Амапари с ног, схватил за волосы и поволок в лес. Вскоре оттуда донеслись рыдания и стоны.

«Матерь божья, – подумал Филипп, – хорошо, что не успел выйти к ней. Лопе снес бы мне голову».

И, снова взглянув на зловещее лицо луны, он прошептал с ужасом и восхищением:

– О доктор Фауст, сколь велика твоя мудрость! Второй раз грозит мне смерть от руки испанца, по вине красавицы, в ночь полнолуния!…..

На следующий день отряд выступил и, углубившись в горы, двинулся к югу.

В конце августа пришли в Баркисимето. После ночного происшествия Амапари избегала Филиппа. Люди отдыхали, отъедались. Обильная еда и сок агавы немного укротили Монтальво.

– Я совершенно убежден в том, – говорил он Филиппу у костра, над которым жарился вздетый на вертел бычок, – что необходимо покинуть Коро и перебраться в места поприятней – вроде Баркисимето, или Борбураты, или Долины Красоток. Там, в этом райском месте, где в изобилии и земли, и воды, может разместиться десять тысяч человек.

– Согласен с вами, Лопе, хотя не могу сказать, что подобные мысли не дают мне спать.

– А что помогает вам уснуть, сударь? – с кривой усмешкой спросил Монтальво.

– Я хочу одного: вернуться на родину. Буду жить в Вене или в Аугсбурге.

– За чем же дело стало? – почти выкрикнул Лопе.

– Надо отыскать Эльдорадо. Получить причитающуюся мне долю золота, которое приведет мои доходы в соответствие с моим положением.

– Вам, немцам, только одного и надо! – взорвался наконец Лопе, дав волю долго сдерживаемой ярости. – Вот потому нам с вами никогда не понять друг друга. Я всем сердцем полюбил этот край, который есть не что иное, как продолжение Испании, полюбил так, словно родился и возрос тут. Я и не думаю о возвращении, хотя живу в Саламанке и по происхождению ничуть не ниже вас. Не только время, но и пространство все изменило вот здесь, – и он яростно ткнул себя в грудь.

– Не понимаю вас, капитан Монтальво.

– Не понимаете и вовеки не поймете. Это и ваша беда, и наше несчастье.

С этими словами Лопе встал и исчез во мраке ночи, а сбитый с толку Филипп отправился к капеллану. Луна – в точности так было и в Борбурате – казалась ему похожей на потайной фонарь, из узких щелей которого лился кровавый свет. Падре Тудела поспешил к нему навстречу.

– Как вам эта луна, падре? – таинственно понизив голос, спросил у него Филипп.

– А что такое? Полная луна…

– Нет, это не просто полная луна: это небесное знамение.

Священник пожал плечами, а Филипп, дрожа всем телом, продолжал:

– Разве вы не видите, как она отливает кроваво-красным, угрожая и предвещая беду? Поглядите-ка на ее кудрявую бороду… Все это – знак опасности, нависшей над нами… Это – луна доктора Фауста.

– Сказать по совести, – сонно отвечал священник, – не вижу ни бороды, ни крови.

– Да взгляните же на этот багряный ореол!

– Полноте, дон Филипп, – снисходительно молвил священник, – что за мысли приходят вам в голову! Луна как луна. Может, не такая бледная, как всегда, может, чуть розовая. Но насчет багрянца вы преувеличиваете. Чего вы так встревожились? Самая обычная луна.

Филипп, изнемогший от всего этого, растянулся в своем гамаке. Мысли мешались в его отуманенной голове. Бежать! Перелететь через океан на помеле доктора Торреальбы! Вернуться домой! Найти защиту под отчим кровом. Навсегда отказаться от мечты о Доме Солнца! Кваканье лягушек, журчанье ближнего ручейка убаюкали Филиппа. Кровавый свет луны бил ему прямо в лицо.