Мулк Ананд - Два листка и почка

Первый самолет, поблескивая, пронесся в воздухе, оставляя за собой дымный след. Треск мотора гулко отдавался на земле. За первым самолетом показалась вторая стальная птица, третья, четвертая. Они с резким рокотом пролетали над головами кули.

Кули с любопытством, удивленными, широко раскрытыми глазами следили за полетом этих сверкающих, невиданных созданий. Они поднимали головы, загораживая солнце руками, и стояли, очарованные ураганной музыкой этой злой силы. Не могло быть сомнения, что это дело рук дьявола. Потом, оторвавшись от зрелища, они переглядывались между собой с изумлением и страхом.

Стальные птицы летели с резким, громким шумом, который не прекращался, как не прекращалось их кружение сомкнутым строем.

Первое изумление прошло, и в душу кули постепенно проникла тревога.

— Это духи земли, они вышли, чтобы нас уничтожить, эти демоны покинули преисподнюю, — сказал старик кули.

— Хай, хай! — вскрикнула женщина, видя, как самолет мгновенно спикировал вниз и опять взмыл кверху.

Стоявший рядом с ней ребенок завизжал.

Тревога перерастала в ужас. Люди в поселке в панике выбегали из домов и устремлялись куда глаза глядят.

— Это летающие повозки, — объяснил Гангу, который как-то побывал в военном городке у двоюродного брата и слышал рассказы о самолетах, хотя и не видал их. — В каждом из них сидит по сахибу.

— Там сахибы? — с недоверием спросила старая женщина. — Не может быть! Это злые духи. Я своими глазами видела, что они появились из-за гор, как призраки, всего несколько мгновений назад.

— Злые духи? Как бы не так! — возразил Нараин. — В них бомбы, и они скоро начнут их сбрасывать на нас. Бегите в долину и прячьтесь, если вам дорога жизнь!

— Бегите в долину, если вам дорога жизнь! — закричал кули из Бхутии.

— Бегите в долину, — повторил кули из Горахпура, — если вам дорога жизнь!

— Хай, хай! — раздались крики женщин.

— Мы гибнем! — кричали мужчины.

Все в страхе бросились бежать куда глаза глядят.

— Пойдемте к де ля Хавру сахибу! — кричал Гангу, но никто не слушал.

Все бросились прочь без оглядки; каждый спасал свою жизнь, думал только о себе; лишь те, у кого были сыновья и дочери, стали разыскивать своих детей, пренебрегая опасностью.

Стальные птицы, гудя, проносились над поселком так низко, что почти задевали крыши убогих домиков.

Отовсюду раздавались вопли, крики и стоны — поднялся невыразимый гам.

Наконец стальные птицы улетели, но воспоминание о них продолжало преследовать дрожавшее от ужаса население.

Гангу, разыскивавший своих детей, чтобы увести их, вдруг увидал, как бежавшая куда-то изможденная женщина-кули, бледная от смертельного ужаса, зашаталась и свалилась на землю. Он подбежал и попытался нащупать пульс, но она была уже мертва. По ее выступающему животу он увидел, что она была беременна.

— Такая смерть — избавление от жизни, наполненной горестями, — пробормотал он и подбежал к своей хижине. Его дети стояли на пороге, дрожа от страха: они с ужасом и любопытством следили за самолетами.

— Идемте, — сказал он и остановился, не зная куда идти, но в эту минуту услыхал, как Нараин крикнул:

— Де ля Хавр сахиб здесь! Де ля Хавр сахиб здесь! Успокойтесь! Пойдем!

Гангу увидал фигуру доктора, показавшуюся за рядами хижин. Он схватил детей за руки и повлек их за собой. По выражению лица сахиба казалось, что в общей сумятице он один сохранил хладнокровие.

— Следуйте за мной, и вас не тронут! Следуйте за мной! — кричал доктор.

— Де ля Хавр сахиб! Де ля Хавр сахиб! Идите на шоссе за де ля Хавр сахибом! — орал бхутиец.

— Идем! Не бегите! — звал кули из Горахпура, асам ни на шаг не отходил от сахиба, так как был до смерти перепуган.

Вокруг де ля Хавра собралось много народу.

Он сделал им знак и направился к шоссе. Шел он осторожно, стараясь не толкнуть плачущих ребят. В нем не было ощущения силы и подъема — наоборот, он был словно скованным. Он внушал себе, что, как-никак, борется за свободу, личную неприкосновенность и достоинство человека, что он борется за жизнь этих людей. «Пусть, — говорил он себе, — поражение на данном этапе неизбежно, тем не менее надо стремиться что-то сделать, хоть самую малость».

Но не успел он и следовавшая за ним толпа кули пройти и сотни шагов, как на шоссе показался отряд людей в одежде защитного цвета.

Раздался залп. Пули просвистели над его головой, и следовавшие за ним люди рассыпались, прежде чем он понял, что происходит. Не успел он опомниться и сделать шаг, как второй залп поднял клубы пыли у него под ногами.