Сергей Омбыш-Кузнецов - Повесть о партизане Громове

— Ну да!.. Приехали к ним позавчера каратели дезертиров ловить. Выпороли всё село: и стариков, и молодых, и даже женщин, но никто не выдал беглецов. Не стерпели зиминцы, поседлали коней да под командой Павла Чаузова влетели в Чистюньку и всю милицию побили. Чистюньские и колчаковские мужики к ним присоединились.

Говорят, и в других деревнях народ за ними поднимается.

На общем собрании восставших создан Главный революционный штаб Алтайского округа. Командующим назначен Кондратий Никифорович Брусенцев, начальником штаба — Фёдор Иванович Архипов…

Г. Ивкин — руководитель Зиминской подпольной организации.

Зиминская подпольная организация была самой крупной, объединяла около двадцати сёл. Руководили ею питерский рабочий большевик Гавриил Ивкин и учитель Фёдор Архипов. Они не только сумели сколотить крепкое партийное ядро, но и установить связи с большевистским подпольем Барнаула, Бийска, Камня и Змеиногорска. Данилов знал также, что уже к маю этого года у них было создано и скрывалось в степи три отряда: первый — из крестьян села Зимино, второй — из рабочих Легостаевской паровой мельницы и третий — из крестьян Боровского подрайона.

Усть-мосихинцы давно уже держали связь с зиминцами и ещё раньше договорились выступать против колчаковцев вместе.

— Ждать и нам больше нечего, — проговорил Данилов. — Так, Петро?

К. Н. БРУСЕНЦЕВ — командир зиминских партизан.

— Так! — ответил Дочкин.

Один за другим начали входить в избушку подпольщики. Когда все были в сборе, Данилов спросил:

— Слыхали о зиминцах?.. Восстали они. И в других деревнях на партизанскую войну народ поднимается. На совещании подпольщиков, с которого я на днях вернулся, решили начать массовое восстание. Медлить больше нельзя. Все ли готовы к выступлению?

— Готовы! — враз ответили подпольщики.

— А раз готовы, надо подумать, с чего начать?

— Чего думать, — баском прогудел Андрей Полушин, — завтра базарный день. Там и начать.

— Подходяще, — поддержал его Ильин, ранее выбранный на одном из подпольных собраний командиром отряда. — Весь народ на базаре соберётся.

День второго августа выдался тихий, безоблачный. Крестьяне из Усть-Мосихи и окрестных сёл с самого раннего утра потянулись на торговую площадь: кто продать лишнее, кто прикупить кое-что для хозяйства, а иные и просто поглазеть на товары да поприцениваться.

На площади — несмолкаемый шум: говор, смех, ржание лошадей, мычание коров.

Бойко выкрикивают торгующие:

— Семечки ядрёные, на жару калёные! Семечки…

— Овчины дублёные! Овчины… Налетай-покупай!..

— Кому петуха, кому петуха?

— Плис, чесуча! Плис, чесуча!.. Носи — не износишь!

— Лучку, огурчиков. Муромцы, муромцы!..

Пьяный мужик сидит прямо в пыли у телеги и, положив голову на оглоблю, хриплым голосом тянет на всю площадь:

И вдруг этот обычный базарный шум перекрыл звонкий голос:

— Товарищи крестьяне!..

Все обернулись на голос. В самой гуще торгующих, на телеге, стоял молодой парень со сбившимися на лоб смоляными волосами и размахивал кепкой. Односельчане узнали в нём учителя Аркадия Данилова. Толкаясь и наступая друг другу на ноги, люди двинулись вперёд, сплошной стеной обступили бричку, на которой стоял учитель. Данилов, рубя рукой воздух, выкрикивал:

— Довольно подчиняться белой погани. Сколько можно терпеть?.. Красная Армия идёт с боями в Сибирь нам на помощь. Зиминцы выступили, и другие деревни за ними поднялись против Колчака. Неужели мы будем подставлять свои спины под плети и нагайки? Не пора ли нам взяться за оружие?..

Крестьяне заволновались, задвигались, зашумели. Призыв Данилова расшевелил их.

— Хватит!..

— Нет сил больше терпеть!

— Долой белых бандитов!..

Данилов переждал, когда крики мало-помалу стихли, и продолжал:

— Всюду устанавливается народная советская власть. Надо и нам выбрать Совет, а для организации самообороны — военного комиссара. Предлагайте своих кандидатов.

И сразу же десятки голосов:

— Дочкина!

— Тищенко!

— Буравлева!

— Ларина!..

Председателем Совета избрали Дочкина, военным комиссаром — Буравлева.