Андрей Серба - Мечом раздвину рубежи

– Воевода, я велел тебе находиться у Острой скалы и ждать там меня или Бориса,– услышал он недовольный голос кмета.– Что заставило тебя оставить дружину и явиться ко мне?

– Я отправлял к тебе гонцов вчера вечером и сегодня утром. Однако ни один из них не возвратился обратно. Тогда я решил узнать, в чем дело, и в случае какой-либо беды помочь тебе,– прозвучал ответ Любена.

– У меня не было ничьих гонцов ни вчера, ни сегодня. Думаю, все дороги к замку перехвачены ромеями, которые не пропускают ко мне никого.

– Сегодня ты ждешь гонца от воеводы Асмуса,– с тревогой произнес Любен.– Нужно немедля выслать ему навстречу сильный отряд, который сможет защитить его от любого противника.

– Русский гонец уже в замке, ему тоже не удалось миновать ромейской засады. Все его спутники погибли, лишь он, раненный двумя стрелами, с побратимом-викингом сумел прорваться ко мне.

– С викингом? – В голосе Любена прозвучали удивленные нотки.– Насколько мне известно, в отряде тысяцкого Микулы не было ни одного викинга, да и воевода Асмус всегда держался от них подальше.

– Я тоже знаю, что русичи не особенно доверяют наемным варягам, а посему используют их лишь как воинов, но никак не гонцов. Но ведь и варяги бывают разные, да и обстоятельства иногда вынуждают поступать не как хотелось бы… А если викинг действительно побратим сотника Владимиpa, тот вполне мог захватить его с собой. Но Бог с ним, с варягом, из предосторожности я не выпущу его из замка ни на шаг, а в дороге буду держать рядом с собой. Завтра днем мы со-единимся с русичами и доподлинно узнаем, что он за птица на самом деле. А может, еще раньше лекарь поставит на но-ги сотника Владимира, который поручится за своего побратима. Так что хватит о викинге, у нас есть дела куда важнее.

– Что передал через сотника воевода Асмус? – с нетерпением спросил Любен.

– Владимир до сих пор без сознания, однако варяг сообщил все необходимое. Асмус говорит нам – «пора». Поэтому, воевода, ты сейчас же вернешься обратно к Острой скале, а завтра утром двинешь дружину на ромеев.

– Наконец-то! – радостно воскликнул Любен.– Но скажи, кмет, неужто ты на самом деле отправил в византийский стан семью?

– Я был вынужден сделать это,– сухо ответил Младан.

– Почему? Разве не понимаешь, что твои близкие стали заложниками в руках спафария? И он, узнав о твоем выступлении против империи, не остановится ни перед чем.

– Я был вынужден сделать это,– повторил Младан,– и вот почему. Спафарий Василий хорошо знает меня и отношение большинства болгар к империи, а потому задумал обезопасить себя от возможного нового врага. Он перекрыл горные перевалы в сторону моря своими когортами, в тылу у них расположил еще таксиархию пехоты и пять центурий конницы. Прежде чем мы успели бы собрать наших воинов и выступить на помощь русичам, Василий без труда захватил бы мой замок и разбил по частям дружину. И я замыслил усыпить подозрительность спафария, получить время для сбора своих воинов.

Когда в замок прибыл тысяцкий Микула, долгожданный посланник моего побратима Асмуса, мы первым делом разработали с ним план, как обмануть ромеев. Я давно знал, что воевода Борис в последнее время начал тянуться к империи, через мужа своей дочери стал родственником спафария Василия и попал под его влияние. Именно на этом и замыслили сыграть мы с Микулой…

И Фулнер услышал подробный рассказ о том, как вначале был обманут воевода Борис, который затем ввел в заблуждение спафария. О том, как клюнул опытный византийский полководец на ложную высадку русичей в бухте, проморгав в другом месте настоящую.

– Но хитрый спафарий не поверил мне до конца, потребовав заложниками моих жену и дочь,– продолжал Младан.– Дабы не выдать раньше времени своих истинных намерений, я был вынужден расстаться с семьей. Однако мы с тысяцким предусмотрели и такой ход событий, так что, воевода, не тревожь себя думами о моих близких,– закончил кмет.

– Почему ты не раскрыл мне свой план раньше? – В голосе Любена прозвучала обида.– Неужто не верил?

Младан добродушно рассмеялся:

– Совсем не потому, воевода. Просто знал, что ты никогда не допустишь мысли, что я могу продаться империи. А учитывая твой горячий нрав и опасаясь, что можешь в запальчивости сказать лишнее, решил рассказать тебе о плане в последний момент. Сейчас он наступил, и ты знаешь теперь все. В доказательство своего полного к тебе доверия именно ты двинешь завтра утром дружину на помощь братьям русичам.