Андрей Серба - Мечом раздвину рубежи

Микула спрыгнул в ладью Сфенкела одним из первых, отбил боевой рукавицей удар направленного ему в грудь кинжала, подставил засапожный нож под опускающийся на его шлем меч. Отскочив в сторону, с силой выбросил вперед левую руку с растопыренными пальцами боевой рукавицы, вонзив их в лицо врага с кинжалом. Четыре стальных пальца с длинными, острыми концами-ногтями вошли в человеческое тело без всякого труда, словно четыре круглых клинка. Когда же Микула сжал их и услышал дикий вопль, он твердо знал, что одним врагом у него стало меньше. Удары боевой рукавицы, будь ее пальцы растопырены или сжаты в кулак, по не защищенному доспехами человеку были страшны, недаром враги прозвали это оружие русичей «волчьей лапой». Микула владел этой «лапой» в совершенстве.

Второй противник сотника успел за это время размахнуться мечом и направить его в Микулу, но тот, снова перехватив клинок засапожным ножом и освободив рукавицу из тела поверженного врага, не стал дожидаться третьего удара и нанес собственный. Однако не ножом, как предполагал противник, а боевой рукавицей. Сжав пальцы в кулак, он, словно железным тараном, саданул врага в бок, дробя ему ребра. Тот взвыл и выпустил меч, и тотчас нож Микулы вошел ему в грудь.

Скользящий удар по плечу сзади заставил Микулу резко обернуться. В шаге от него из воды на борт ладьи лезли два врага, один из них смог уже дотянуться до Микулы концом меча. Сотник прыгнул к борту между ними, одновременно выбросив вправо и влево руки. Нож вошел в горло противника, уже усевшегося на борт ладьи и снова нацелившегося в Микулу мечом, и тот рухнул в воду. Железные пальцы рукавицы схватили клинок второго врага, сжали его и, сильно рванув в сторону, сломали пополам. А рукавица, теперь стиснутая в кулак, взлетела вверх и обрушилась молотом на голову противника, заставив его разжать ухватившуюся за борт левую руку и беззвучно сползти в воду.

Прикрыв лицо вместо щита рукавицей, выставив перед собой нож, Микула отпрянул в сторону, крутнул головой в поисках врагов. Но их уже не было – ладья снова полностью находилась в руках русичей. Великий князь, тоже принимавший участие в схватке, поддерживал раненого Сфенкела, подле которого осталось всего двое его дружинников. Микула поспешил к Игорю.

– Командуй отрядом вместо Сфенкела! – приказал ему великий князь.– Немедля выходи из боя! И вперед, вперед!

Урок, преподанный противнику в ладье Сфенкела, пошел ему впрок. За время рукопашного боя ладьи Сфенкела и Ми-кулы, предоставленные сами себе, оказались снесены течением обратно к трем высоким деревьям, под которыми сотник захватил пленников. Хотя на всех деревьях были видны затаившиеся среди листвы враги, ни один из них даже не сделал попытки спрыгнуть в ладьи. В русичей летели стрелы, камни из пращей, дротики, но желающих помериться с ними силами в рукопашном бою больше не находилось. Оставшись в ладье Сфенкела с двумя десятками своих дружинников, Микула поплыл вперед. За ним, едва не утыкаясь в корму его ладьи носом, следовала ладья с великим князем и раненым тысяцким. Микула опасался, что неприятности могут поджидать отряд и за островком, однако этого не случилось. Держась посреди притока, не спуская глаз с береговых зарослей, русичи плыли, пока лес не сменился справа длинной, хорошо просматривавшейся песчаной отмелью. Здесь, не страшась повторного нападения неведомого врага, можно было отдохнуть и привести себя в порядок.

– Пора узнать, кто и почему устроил нам засаду на островке,– сказал великий князь Микуле.– И отчего им так приглянулась ладья Сфенкела, что, помимо нее, они на другие не нападали. Вели доставить ко мне полоняников.

Микула кивнул неразлучному с ним Сарычу, и через минуту пленники, словно кули, были брошены к ногам великого князя. Сообразительный Сарыч не забыл привести с собой и обоих проводников, которым на сей раз предстояло выступить в роли переводчиков.

– Кто они? Как оказались на островке? Почему ждали нас? – задал вопросы Игорь недавним разбойникам.

Проводники каждый на своем языке поочередно повторили вопросы великого князя пленникам, но те молчали.

– Не хотят отвечать? – нахмурился великий князь.– Напрасно, игра в молчанку обойдется им дорого. Эй, вы,– обратился он к пленникам,– если хотите жить, открывайте рты. И не притворяйтесь, что не понимаете меня. Ваш брат морской разбойник, – а я вас признал сразу! – знает наречья всех плавающих по морю купцов, а среди них немало русских. И ежели меня разумеют они,– указал Игорь на проводников,– точно так меня понимаете и вы, их недавние собратья по разбою. Спрашиваю еще раз, кто вы и почему ждали наш отряд?