Вадим Полуян - Ослепительный нож

- Мастерский подбор! - перебила Евфимия. - О тебе можно подобрать памятку похлеще. Не в этом суть. Скажи, чего ждёшь, и окончим прю.

- Жду видеть тебя в ангельском облике старших твоих сестёр, - осторожно молвил Шемяка.

Боярышня села на одре.

- Всё так, всё так, - поглядела она на внесённую Агафьей свечу слабого воска, быстро сгорающую. - Нет мне места в этом миру со смертью Дмитрия Юрьича. Подумывала отъехать к сёстрам на постриг в Тверь.

- Под Угличем есть обитель, - сказал Шемяка, - то ли Рябова, то ли Рябина…

Всеволожа вспомнила Неонилу.

- Дабы я точно знал… - приговорил князь.

- Не успокоишься, не увидев меня под куколем, - опустила голову боярышня. - Я согласна.

- Из-под Углича можешь перевестись под Тверь, - подсказал Шемяка.

Всеволожа кивнула:

- В Углич к Софье с охранышами доставишь? Князь притворил оконницу, ибо на свечной пламень собиралась обильная разноцветная погань.

- Завтра мои дружины вкупе с полком Чарторыйского двинутся на Москву. Вятчане присоединятся в пути. С Василиусом опять немирье. Опузырился, что я не помог, когда Улу-Махмет в отместку за Белев осадил Москву.

- За Белев? Москву? И ты не помог? - вскочила Евфимия. - Я не ведала…

- Жила в деревне у «князиньки», аки у Христа за пазухой, - напомнил Шемяка.

- Почему не помог? - допытывалась боярышня. Князь развёл руками:

- Не помог, и всё тут. Васька бросился на Волгу собирать войско. Патрикеич оборонял столицу. Махмет стоял десять дней, сжёг посады и удалился. Теперь я буду брать Москву. Пан или пропал!

- Мутник! - с сердцем произнесла Евфимия. - Таких вот, как ты, куколь ждёт не дождётся…

- Покамест он ждёт тебя, - ожесточаясь, ответил князь. - Ежели не пойдёшь добром, окажешься на одре Чарторыйского. Литвин спит и видит тобой владеть. Мне союзнику противиться трудно. Согласился на его обережь от большой дороги до Углича, когда будешь ехать в карети с Иваном Котовым…

- Вот оно что! - воскликнула Всеволожа. - Всё уже обговорено! Меня отправляют с твоим болярцем. Вокруг литовская обережь. По миновении свары с великим князем Чарторыйский забирает меня из Углича, словно вещь. Стало быть, благородные князья действуют, как шиши лесные!

- До приезда Чарторыйского в Углич ты мир покинешь, как уговорились, - остановил разгневанную боярышню князь. - Поедешь в карети от повёртки с большой дороги. До того можешь ехать верхом, как это тебе любится. Дай лишь слово, что не сбежишь.

Евфимия подавила гнев и отвечала спокойно:

- При бессилии покоряюсь силе. Даю слово.

- Так-то, Фишечка, - удовлетворился князь. И примолвил, уходя: - Ведьма-девка твоя сбежала. Нигде не могли сыскать…

Памятуя, что Раина скрывается в огородной чаще, Евфимия пожелала:

- Дай Бог, чтоб не нашли. Её в твоей власти ожидает судьба не чета моей, много горше.

Шемяка в конце концов покинул одрину.

Боярышня повечерять не восхотела, испила деревянную опанку вишнёвого взвару.

Посидела при догоравшей свече, передумала горькие думы. А улёгшись, долго ворочалась с боку на бок под покрывальцем. Не засыпалось никак. Перечитала молитвы на сон грядущий во второй, в третий раз. Ещё помучившись, пересчитала галок на воображаемом древе. Исподволь стала вспоминать заклятие: «Ходит сон по сенюшкам, дрёма по новым…» Однако не попала в тот мир, где большая река сливается с малой, где на утёсе высится белый кремник, в коем живёт она, порушенная невеста царская, с истерзанным пытками отцом, сосланная со всем семейством за Камень… Нет, не попала в тот дальний будущий мир, провалилась в чёрную пустоту грёз, без видений…

Проснулась от мягких толчков Агафьи. Стряпуха торопила опрянуться и поесть. Шемяка и Чарторыйский покидали Великий Новгород. Предстояло пленницей двигаться на Москву с их мятежной ратью, а с полдороги - на Углич и там - под куколь…

Прощание с домовитой Агафьей было торопливым, но очень плачным.

- На кого ты нас покида-а-а-ешь?

- А я на кого покину-у-у-та?.. Где Раина?

- Не ведаю-ю-ю…

Чуть сошла с гульбища, подскочил Шемяка:

- Где твоя девка-ведьма?

- Ты меня спрашиваешь? - удивилась Евфимия. - Запертую в одрине?

- Побратим Александр сказал: она тебе с огорода кидала вервие. Где она?

- Твой побратим не дал убежать, - отчеканила Всеволожа. - С тех пор не покидала одрины.

Шемяка оставил её, ругаясь. Зато окружили Буйвид с Будикидом и ещё то ли лях, то ли венгр, Малаш Франик, как его называли. Он подвёл серого коня, судя по зубам, старого, на таком не сбежишь.