Иоаннис Перваноглу - Андроник Комнен

Внезапно отворились ворота башни, и появился Андроник, окруженный вооруженной стражей.

Шум и крики сразу умолкли; толпа словно окаменела на минуту. Затем со всех сторон раздался дикий протяжный крик, и тысячи рук поднялись с угрозами и проклятиями против беззащитной жертвы. Тюремная стража в испуге отступила, и Андроник был предан в руки разъяренной толпы: одни рвали волосы на его голове и бороде, осыпали бранью, плевали в него и бросали ему в лицо комки грязи; другие срывали с него платье. Поблизости находилась кузница. Андроника поволокли туда и отрубили ему правую руку.

Затем, изувеченный, покрытый кровью Андроник, был посажен на верблюда, и шествие тронулось в путь по главным улицам столицы. Чем дальше оно подвигалось, тем многочисленнее и необузданнее становилась толпа.

Наконец, толпа остановилась на несколько минут перед харчевней. Из ворот вышла женщина с горшком горячей воды; распущенные, волосы и блуждающий взгляд придавали ей вид помешанной. Она поспешно пробралась сквозь толпу и остановилась перед Андроником.

— Не ты ли Андроник? — спросила она. — Я давно ждала этой минуты. Ты казнил моего мужа, ослепил моего брата… Наконец-то, мне удалось добраться до тебя!..

Затем, с пронзительным криком она подняла обеими руками горшок с кипятком и опрокинула его над головой Андроника. Обваренное лицо страдальца вздулось и побагровело; он лишился одного глаза.

Шествие снова двинулось в путь; когда оно достигло Ипподрома, Андроника сняли с верблюда.

«Повесьте его!» — крикнуло несколько угрожающих голосов. До этой минуты Андроник выносил молча все мучения; на лице его не заметно было ни малейших признаков страха, только время от времени губы его шептали: «Боже, сжалься надо мной!»

Когда его сняли с верблюда, он обратился к народу и сказал:

— На что вам моя смерть? Теперь во мне также мало сил, как в слабом тростнике!..

Оглушительный хохот прервал речь Андроника; громче прежнего раздались голоса:

— На виселицу его!

У западной стены Ипподрома стояли два каменных столба с железными кольцами, к которым привязывали диких зверей, выводимых на арену. К этим столбам подвесили Андроника.

Затем к висевшему телу подошли два мясника и вонзили в него свои острые ножи; они со смехом повторяли ту дикую забаву и бились между собою об заклад, чей нож глубже войдет в тело.

Никто из присутствующих не думал прервать ужасающую сцену, но в это время из толпы выступил человек, который, быть может, хотел принять участие в кровавой забаве или же движимый состраданием решил положить конец мучениям несчастного. Он вонзил свой нож в горло Андроника.

Удар был смертельный. Послышалось хрипение; дважды дрогнуло обезображенное тело. В эти последние минуты предсмертных судорог, Андроник машинально поднял свою изуродованную руку, из которой сочилась кровь, и прильнул к ней губами.

— Смотрите, смотрите! — крикнул один из стоявших возле мясников. — Он все еще жаждет крови и, за неимением чужой, пьет собственную!

Безжизненный труп Андроника висел на каменных столбах. Зрители мало-помалу начали расходиться по домам.

Несколько дней спустя, бесформенный, полусгнивший труп Андроника был снят по приказанию императора Исаака и погребен в ограде Цевксипского монастыря.

Здесь нет ни памятника, ни надгробной надписи, по которой можно было бы отыскать место, где покоится долгим сном вечности Андроник Комнен.

Протосевастос — первый советник министра.