Эдмон Ростан: Принцесса Греза

Твои заботы о несчастном принце
И храбрость пылкая твоя достойны
Великой похвалы!

Ведь я поэт,
Я вижу в этом подвиге поэму
И увлекаюсь красотой его!..

Не уменьшай достоинства свои;
Пусть ты поэт – ты, как герой, отважен.

Святой отец, смущен я вашей речью.
Я похвалы такой не заслужил.
Да, правда, я на подвиги способен,
Но только под минутным впечатленьем.
Я сам отчасти легкости боюсь,
С которой кинул родину и близких,
Чтобы пойти за принцем в путь опасный.
Другие, может быть, хоть не решатся
На доброе с подобной быстротой,
Но медленней на зло способны будут.
Пускай же вас не слишком восхищают
Мои поступки: я поэт – и только.

Нет больше сил! Я не могу, о Боже!

Мессир! Вы только можете придать
Им мужество рассказами своими.

Мессир Бертран, я голоден безумно.
Ты расскажи скорее нам, мессир,
Про золотые волосы принцессы!

Меня томит мучительная жажда.
Мессир Бертран, о, расскажи еще
Нам про ее глубокие глаза!..

Ты столько раз в минуты злой тоски
Нам говорил про дивную принцессу.

Итак, опять, мои друзья,
В час непогодный, в час туманный,
Начну рассказ свой пылкий я
Вам о красавице желанной.
Ее кудрей волнистых цвет
Как будто нити золотые;
Лучи играют голубые
В ее очах, как лунный свет.
В ней кротость тихая святыни,
Мадонны нежной чистота
С красой языческой богини
Так упоительно слита.
В ней то веселия порывы,
То нега странной тишины;
При ней все женщины ревнивы
И все мужчины неверны.
Она смеется – вянут розы,
Поет – смолкают соловьи.
Когда она роняет слезы,
Ручья завидуют струи.
Так Мелисинда, цвет весенний,
Созданье лучшее Творца,
Живет средь лучших украшений
Большого светлого дворца.
Такою, если пилигримы
Не лгали в дивной песне нам,
Священной радостью палимы,
Такой ее увидим там!..

Как говорит он!.. Хоть не все понятно,
Но видно, что она прекрасна, правда?

О! Мне уж легче!

Эй, греби смелей!

Так вы совсем сведете их с ума.
К чему ведут на кораблях поэты!

Рюдель и я – мы сводим их с ума?
Да только мы и придаем им силы!
В час страшных бурь, ничем не отразимых,
На корабле нужней поэт, чем кормчий.

Особенно такой сморчок, как этот!

Когда ж, когда рассеется туман?

Вот подождем восхода.

Он взбешен!

О, если б у меня была игла!..

Да ну тебя с твоей наукой к черту!
Ну, если б ты и знал, где юг, где север,
Скажи на милость, ведь твоя игла
Скучать бы нам в пути не помешала?

И голод не заставила б забыть?

И не могла б залить томящей жажды?!

Не заглушила бы она тоски
По родине далекой и любимой?!

Нам показать могла б игла твоя,
Как наяву, всю роскошь и богатство
Страны, куда теперь мы держим путь?

И о принцессе нам бы рассказала?

Принц Жофруа!

Чем ближе подвигаемся мы к цели,
Тем ближе смерть я чувствую, Бертран!