Джорджетт Хейер - Роковой поцелуй

– Позвольте напомнить вам, мистер Тавернер: благополучие ваших родственников зависит отнюдь не от вас, а от меня. Вы были очень настойчивы в своем внимании, но откажитесь от матримониальных планов, если таковые у вас имеются. Вы никогда не женитесь на Джудит Тавернер.

Мистер Тавернер непроизвольно сжал кулаки.

– Я благодарен вам за то, что выложили карты на стол, сэр, – сказал он. – В свою очередь, хотел бы напомнить вам: ваша опека над мисс Тавернер заканчивается через год. А мне и без этого разговора было понятно, что у вас есть планы, кои столь же нечистоплотны, сколь и бесчестны. Если вам будет угодно, можете понимать мои слова так: я не собираюсь уступать вам дорогу.

– Что до этого, мистер Тавернер, то вы вольны поступать так, как сочтете нужным, – сказал граф. – Но имейте в виду: если на моем пути встречается препятствие, я устраняю его. – Слова эти были сказаны безо всякого гнева, скорее, даже мягко и обходительно.

После этого граф, не дожидаясь реакции собеседника, слегка поклонился и направился к двери в общую комнату.

Вскоре после эпизода с неудавшейся дуэлью Перегрин отбыл в Хартфордшир с Фэйрфордами, решившими уехать из Лондона в начале декабря, дабы провести несколько недель в деревне. Они выказали свою любезность до того, что пригласили с собой и мисс Тавернер, но та была вынуждена отказаться, поскольку незадолго до этого получила чрезвычайно лестное предложение провести неделю в замке Бельвуар с герцогом и герцогиней Рутландами.

Герцогиня, недавно побывавшая в городе, свела знакомство с мисс Тавернер у «Олмакса», где девушку представил ей мистер Бруммель, близкий друг Рутландов. Герцогиня, вспомнив отца мисс Тавернер, судя по всему, осталась довольна впечатлением, которое произвела на нее дочь, побеседовала с ней некоторое время и через несколько недель прислала приглашение вместе с другими гостями провести несколько дней в Бельвуаре.

Мисс Тавернер отправилась на север в присланной за ней карете и по прибытии обнаружила себя в избранном обществе. Главным среди гостей был герцог Йорк, приехавший на день раньше нее. Его визит стал для хозяев полной неожиданностью и даже внес некоторую сумятицу, поскольку комнаты, неизменно предназначавшиеся Йорку, уже были предоставлены в распоряжение герцога Дорсета, так что последнему в срочном порядке пришлось переселяться. Впрочем, само собой разумелось, что и Йорк, и Бруммель непременно должны проживать в собственных апартаментах и в Бельвуаре, и в Чевели; против этого его светлость Дорсет ничуть не возражал. Напротив, он был даже рад тому, что столь знаменитый любитель виста присоединится к остальным гостям.

Фредерик, герцог Йорк, приходился королю вторым сыном и последние несколько лет проживал в изгнании, которое навлек на себя после скандала с миссис Кларк [78]. Но совсем недавно он вновь получил пост главнокомандующего, поэтому в тот момент, когда мисс Тавернер имела честь быть ему представленной, пребывал в прекрасном расположении духа, ничем не напоминая человека, которого можно заподозрить в махинациях с чинами в армии, инспирированными его любовницей. Он был рослым и тучным мужчиной лет около пятидесяти, с румяным лицом, орлиным профилем и озорными голубыми глазами, всегда готовым посмеяться удачной шутке. Женат он был на прусской принцессе, с которой жил раздельно, но умудрялся поддерживать прекрасные отношения. Герцогиня же избрала местом своего жительства Аутлендс [79], где вела эксцентричный, но безупречный образ жизни, держа не менее сорока собачек всевозможных мастей и пород. Время от времени герцог привозил к ней на уикенды своих друзей, против чего герцогиня ничуть не возражала и, не изменяя собственному образу жизни, развлекала своих гостей в столь очаровательной и непринужденной манере, что все, кто знал ее, проникались к ней неизменной привязанностью и симпатией. Еще никто и никогда не отказывался от приглашения посетить Аутлендс, хотя самый первый визит в деревушку мог вызвать недоумение и даже раздражение. Парк служил обиталищем многочисленных попугаев, обезьян, страусов и кенгуру; в конюшнях стояли лошади, ни одну из которых гости не могли заполучить в свое распоряжение, как ни старались; дом кишел слугами, никогда и никому не прислуживавшими. Сама же хозяйка завтракала в три часа утра, ночами бродила по территории поместья, имея привычку неожиданно уединяться в гроте из четырех комнат, сооруженном согласно ее приказу в парке. Обед неизменно подавали в восемь часов; граф никогда не вставал из-за стола раньше одиннадцати, да и то лишь для того, чтобы сыграть в вист по пять фунтов за очко и двадцать пять фунтов за роббер; игра продолжалась до четырех часов утра.