Генри Джеймс - Бостонцы

Она не сказала, что это был мистер Бюррадж, но и не могла опровергнуть этого, и что-то в её лице подсказало ему, что его догадка верна. Поэтому он продолжил:

– Вы только с ним можете выйти из дома? Ему бы понравилось, если бы вы делали только то, что он хочет. Миссис Луна сказала мне, что он собирается жениться на вас, и я видел, как он привязан к вам, там, у его матери. Если вы выйдете за него, то сможете разъезжать с ним хоть каждый день, так почему бы не подарить мне час-другой вашего общества, пока это ещё возможно?

Он не слишком заботился о том, как это прозвучало – он лишь хотел убедить её поступить так, как он хочет, любым способом. Но он увидел, что его слова заставили её покраснеть, она смотрела на него, удивлённая такой прямотой и фамильярностью. Он продолжил, стараясь говорить более мягко и серьёзно:

– Я знаю, это не моё дело, за кого вы выйдете замуж, и с кем вы проводите время, и я приношу свои извинения, если показался вам нескромным и навязчивым. Но я отдал бы всё, чтобы освободить вас на время от ваших привязанностей, ваших обязанностей и почувствовать на пару часов, как.. как если бы… – и он замолчал.

– Как если бы что? – очень серьёзно спросила она.

– Как если бы на свете не существовало никого вроде мистера Бюрраджа – или мисс Ченселлор, – это было не то, что он собирался сказать, но слова уже слетели с языка.

– Не знаю, что вы имеете в виду и почему переходите на личности. Я могу поступать так, как мне нравится. Но я не понимаю, почему вы решили, что я соглашусь поступить так, как хочется вам.

Верена сказала так вовсе не из чувства противоречия и не чтобы заставить его продолжать уговаривать её – она хотела лишь выкроить немного времени на раздумья. Её тронуло то, что он упомянул мистера Бюрраджа, то, что он был уверен, что его собственное предложение кажется ей куда менее заманчивым, чем вчерашняя поездка в парк. Но это было не так, и ей хотелось, чтобы он понял это. Прогуляться по парку в хорошей компании, посмотреть вблизи на животных, полюбоваться прекрасными видами было ей по вкусу куда больше. Внезапно она поняла, что мистер Рэнсом не пошёл на работу ради того, чтобы посетить её в этот час. Что такие люди, как он, в это время обычно заняты тем, что зарабатывают на жизнь, и только для мистера Бюрраджа это могло не иметь значения, поскольку у него не было никакой профессии. А мистер Рэнсом потерял целый рабочий день. Это немного давило на неё. Она, обладая добрым нравом, не могла не придавать значения тому, что кто-то пошёл ради неё на жертвы. Она сама делала всё, о чём её просили другие. Поэтому, если Олив примет это странное приглашение миссис Бюррадж и отпустит её туда, он будет считать это доказательством того, что между ней и молодым джентльменом есть что-то серьёзное, как бы она это ни опровергала. Более того, если она остановится у миссис Бюррадж, то не сможет принять мистера Рэнсома там. Олив будет верить, что она так не поступит, и она уверена, что не разочарует Олив и впредь ничего не будет от неё скрывать, независимо от того, что она делала в прошлом. Кроме того, она сама не хотела бы принимать его там. Поэтому она решила, что лучше дать ему то, чего он так просит, сейчас, чем сделать это потом и при менее благоприятных обстоятельствах. Но больше всего ей не нравилось, что он думает, будто она помолвлена с кем-то. Она не знала, почему в действительности придавала этому значение, и в этот момент не очень хорошо понимала собственные чувства. Она не понимала, чем могут быть полезны более близкие отношения между ней и мистером Рэнсомом, хотя его интерес к ней по-прежнему оставался личным. В конце концов, она прямо спросила его, почему он хочет, чтобы она отправилась с ним, и хочет ли он сказать ей нечто особенное. Так как, если у него нет достаточно веских причин, она не согласится. Никто, кроме Верены не смог бы выразиться с таким кокетством, при этом говоря от всего сердца и имея самые невинные намерения.

– Конечно, я должен сказать вам кое-что особенное – я хочу сказать вам очень много всего! – воскликнул молодой человек. – Гораздо больше, чем я могу сказать в этом претенциозном закрытом помещении, которое одновременно является открытым, так как сюда в любой момент могут войти. Кроме того, – добавил он лукаво, – мне не подобает затягивать визит на три часа.

Она не отреагировала на его лукавство и даже не спросила, подобает ли ей блуждать с ним по городу такое же количество времени. Она лишь сказала: