Говард Лавкрафт - Мифы Ктулху (сборник)

Время от времени над городом проплывал колокольный звон, которому всякий раз отвечали рога, виолы и сливавшиеся в хоре голоса. Треножники на галерее храма изрыгали пламя – жрецы, а заодно с ними и простые горожане, соблюдали правила, изложенные Великими на скрижалях, более древних, нежели Пнакотические рукописи. Когда галера миновала базальтовый волнолом и вошла в гавань, послышался шум, обычный для портового города, и Картер увидел на набережной моряков, купцов и рабов. Моряки и купцы явно относились к тем, чей род вел свое начало от богов, а вот рабы, низкорослые и узкоглазые, по слухам, явились в Инкванок из долин за зловещим плато Ленг, то ли обогнув, то ли каким-то образом перевалив через поднебесный хребет. На длинных причалах вовсю торговали всякой всячиной.

Галера пристала. Команда быстро покинула ее и направилась в город. Улицы этого города были вымощены ониксом, некоторые из них отличались прямизной и широтой, прочие были извилистыми и узкими. Дома на набережной уступали высотой всем остальным, однако здесь висели над дверями золотые символы, означавшие, что дому покровительствует то или иное божество. Капитан галеры привел Картера в таверну, где собирались моряки со всего света, пообещал показать ему завтра достопримечательности сумеречного города и отвести в таверну рудокопов у северной стены. Наступил вечер, зажглись бронзовые светильники, моряки запели о далеких краях. Но когда зазвонил колокол храмовой башни, они перестали петь, склонили головы и молчали, пока не стихло последнее эхо. В сумеречном городе Инкванок – свои обычаи, и нарушать их никто не собирался, опасаясь скорого и ужасного возмездия.

Картер окинул взглядом залу – и вздрогнул: в укромном уголке притаился в тени тот самый купец из Дайлат-Лина, который, если верить молве, торговал с жителями зловещего плато Ленг и которого чураются все здравомыслящие люди; да, купец, якобы имевший дело с верховным жрецом, чье лицо скрывает желтая шелковая вуаль, обитающим в одиночестве в доисторическом скальном монастыре. Этот купец искоса поглядывал на Картера, когда тот расспрашивал дайлатлинцев о холодной пустыне и неведомом Кадате; его присутствие в сумеречном Инкваноке, столь близко от чудес севера, порождало в душе смутную тревогу. Картер хотел было заговорить с ним, но тот ухитрился незаметно ускользнуть. Кто-то из моряков позднее сообщил Картеру, что купец появился в городе с караваном яков, привез огромные и очень приятные на вкус яйца легендарной птицы шантак, которые, судя по всему, намеревался обменять на яшмовые кубки из Иларнека.

Наутро капитан галеры привел Картера к храму, что располагался, вместе с обнесенным стеной садом, на просторной площади, от которой, подобно спицам в колесе, разбегались во все стороны улицы Семь ворот сада – арки с резными ликами богов, которые никогда не запирались, и каждый, кому хотелось, мог побродить среди деревьев по дорожкам, вдоль которых расставлены были пьедесталы с бюстами, заглянуть в скромные святилища мелких божеств. Когда звенел колокол, из семи сторожек у семи ворот звучали рога, виолы и человеческие голоса, а из семи дверей храма выступали семь процессий – жрецы в масках и черных плащах с капюшонами, державшие перед собой, на расстоянии вытянутой руки, золотые чаши, над которыми курились дымки. Шагали они весьма странно: не сгибая ног в коленях, постепенно выстраивались в одну длинную колонну, направлялись к семи сторожкам, вновь разделялись, заходили внутрь – и пропадали. Кое-кто утверждал, что сторожки соединены с храмом подземными коридорами, по которым возвращаются жрецы; правда, уверяли также, что ониксовые ступеньки уводят из сторожек в земные недра, к непостижимым тайнам, но лишь немногие отваживались намекать, что жрецы в масках – вовсе не люди.

Картер не пошел в храм, поскольку путь туда был заказан всем, кроме Короля-под-вуалью. Однако прежде чем он успел покинуть сад, прогремел колокол, запели рога и виолы, потянулись вереницами к семи сторожкам жрецы в масках, и, глядя на них, странник невольно содрогнулся от страха, какой люди внушают отнюдь не часто. Выждав, пока не исчезнет последний из жрецов, Картер покинул сад, поторапливаемый капитаном галеры, который повлек его к прекрасному дворцу Короля-под-вуалью.

Улицы, что вели ко дворцу, были узкими и крутыми, все за исключением той, по которой король и придворные ездили на яках или на влекомых яками колесницах. Картер с капитаном выбрали именно ее, прошли между инкрустированных золотом стен, под балконами, откуда доносились звуки музыки или пряные ароматы, миновали огромную черную арку и очутились в садах развлечений монарха, чей дворец, знаменитый своими высокими стенами, могучими башнями и многочисленными куполами-луковицами, возвышался впереди. У Картера захватило дух от окружающей красоты: ониксовые террасы, колоннады, клумбы, ряды деревьев в цвету, золотые шпалеры, бронзовые урны, треножники с резьбой, статуи из черного с прожилками мрамора, настолько правдоподобные, что казались не изваяниями, а живыми людьми; выложенные базальтом водоемы со светящимися рыбами, птицы, сверкающие переливчатым оперением, изумительный орнамент огромных ворот из бронзы, цветущие лозы на стенах – все это вместе создавало картину, превосходившую прелестью действительность и непривычную даже в стране сновидений. Чудилось, что под серым сумеречным небом словно воплотились чьи-то грезы, невыразимо дивные и потусторонние, особенно в сочетании с видом на королевский дворец и далекий непреодолимый горный хребет.