Ирвин Шоу - Избранные произведения в одном томе [Компиляция, сетевое издание]

— Женщине трудно в это поверить, — возразила Констанс. — На ее месте и в ее возрасте трудно рассуждать здраво. Она хочет снова заполучить тебя и сделает для этого все.

— У нее ничего не получится. Она оскорбляла тебя?

— Естественно. Давай побеседуем о чем-нибудь другом. В конце концов, мы на отдыхе.

— Мой адвокат говорит, что она угрожает назвать тебя соответчицей на бракоразводном процессе. Вряд ли это случится, поскольку я заплачу ей за молчание, но все же лучше, чтобы ты знала.

— Не стоит тратиться из-за меня, — возразила Констанс. — Мою репутацию уже не испортить.

Крейг ухмыльнулся.

— Как подумаю о бедном французском детективе, который всю ночь проторчал под моим окном, пока мы стонали и бились в порывах жгучей, хотя и не слишком молодой страсти! — с горькой насмешкой выпалила Констанс.

Значит, устроив скандал, его жена все-таки частично достигла цели.

— Ты еще совсем молодая, — заверил он.

— И чувствую себя молодой. Особенно сегодня.

Они миновали дорожный указатель.

— Экс-ан-Прованс, — обрадовалась она. — Придворные менестрели, поющие под звуки лютен. Турниры Любви.

— Я сообщу тебе, если что-то случится, — пообещал он.

— Обязательно. Держи меня в курсе.

Как это ни безрассудно, но она, кажется, во всем винит его. Нет, вполне обоснованно. В конце концов Пенелопа — его жена. За двадцать лет он мог бы научить ее быть вежливой по отношению к его любовницам.

С боковой дороги вывернула машина, и Крейг едва успел нажать на тормоз. Констанс уперлась рукой в приборную доску, чтобы не удариться лицом.

— Хочешь, я поведу машину? — предложила она. — Ты весь день за рулем и, должно быть, устал.

— Я не устал, — коротко бросил он и прибавил скорость, сознавая при этом, что и без того едет слишком быстро. Ощущение отдыха куда-то улетучилось.

Отель располагался в бывшем замке, построенном на лесистом холме. Погода была настолько теплой, что они смогли поужинать под открытым небом, при свечах, на выложенной каменными плитами террасе с видом на долину. Еда оказалась изумительной. Они выпили две бутылки вина и завершили ужин шампанским. В таком месте и после такого ужина начинаешь понимать, почему определенный период жизни нужно обязательно провести во Франции.

Встав из-за стола, они добрели по лесной тропинке, испещренной лунными бликами, до самой деревушки и выпили кофе в крошечном кафе, владелец которого выставил на улицу грифельную доску с меловыми записями результатов футбольных матчей за неделю.

— Даже кофе превосходный, — заметил Крейг.

— И все остальное тоже, — поддакнула Констанс. Она надела голубое полотняное платье, потому что знала, как нравится ему в голубом. — Рад, что оказался здесь?

— Угу.

— Со мной?

— Ну, — протянул он, притворяясь, что тщательно обдумывает вопрос, — раз уж приходится ехать в такое место с женщиной, чем ты хуже любой другой?

— Подумать только, самый милый комплимент, который я слышала за весь день!

Оба рассмеялись.

— Скажи «Мейраг» по буквам, — попросил он.

— Д-ж-е-с-с К-р-е-й-г.

Они снова рассмеялись. Констанс взглянула на доску с цифрами.

— Ну разве не замечательно, что команда Монако выиграла?

— Вот счастье-то.

— Мы, пожалуй, слишком много выпили, не находишь?

— Нахожу.

Крейг жестом подозвал хозяина, возвышавшегося за стойкой.

— Deux cognacs, s’il vous plait. [39] Два коньяка, пожалуйста (фр.).

— Помимо всех прочих добродетелей, ты еще и по-французски говоришь.

— Помимо всех прочих, — согласился Крейг.

— Сегодня ты выглядишь двадцатилетним.

— В будущем году собираюсь голосовать.

— За кого?

— За Мухаммеда Али.

— Пью за это! — воскликнула Констанс.

Они выпили за Мухаммеда Али.

— А за кого будешь голосовать ты? — осведомился он.

— За Кассиуса Клея. [40] Кассиус Клей, чемпион мира по боксу, перейдя в мусульманство, взял себе имя Мухаммед Али.

— Пью за это.

Они выпили за Кассиуса Клея.

— Ну не дураки мы? — хихикнула Констанс.

— Выпью-ка я, пожалуй, за это, — решил он и снова подозвал хозяина. — Еще два коньяка, пожалуйста, — попросил Крейг по-французски.

— Красноречиво, красноречиво, — кивнула она.

Крейг пристально посмотрел на нее. Лицо Констанс мгновенно стало серьезным. Она потянулась к его руке, словно стараясь ободрить. Крейг был готов сказать: «Давай останемся здесь на неделю, на месяц… а потом целый год будем странствовать под солнцем по всей Франции». Но он ничего не сказал, только чуть сильнее сжал ее руку.