Антология - Большое собрание преданий, сказок и мифов западных славян

– Это мои четки.

– Ха, эти четки, как кольцо змеи вокруг тебя! Они дышать тебе не дают, выбрось их прочь, мы спешим!

Схватил он четки, выбросил, и одолели они сразу двадцать миль.

А дорога шла низиной, через воды, луга, и жабы кричали в болоте, как по покойнику.

А жених все бежит вперед и вперед, а она уже еле поспевает за ним, осока режет ее бедные ножки, и трава на всем пути окрашена ее кровью.

– Дивная ночь, ясная, – произносит жених, – в это время живые спешат к гробу, ты ничего не боишься, милая моя?

– Ах, не боюсь, ведь ты со мной, а воля Божья надо мной. Дай только отдохнуть чуть-чуть, дыхание ослабло, ноги дрожат, в сердце словно ножи вонзились!

– Поспеши, девочка моя, ведь скоро мы уже там будем! Гости ждут, ждет угощенье, а время летит, как стрела. А что у тебя там на шее за веревочка? И что на той веревочке?

– Это крестик от моей матушки.

– Ха-ха! Это проклятое золото, углы у креста острые, колют тебя, выбрось его, полетишь, словно птица.

Сорвал он крестик с ее шеи и выбросил, и одолели они одним махом тридцать миль!

И вот перед ними на широкой равнине высится строение с высокими окнами и башня с колоколом над крышей.

– Вот мы и пришли, милая моя! Ничего не видишь?

– Ах, Боже! Это же костел!

– Нет, не костел, это моя крепость!

– Твоя крепость? Это кладбище и ряд крестов?

– Это не кресты, это мой сад! А ну-ка, милая моя, давай-ка, прыгай через ту стену!

– О, нет! Оставь меня! Жуток и ужасен твой взгляд, дыхание твое – как яд, а сердце словно твердый лед!

– Не бойся ничего, милая моя, у меня весело, всего много! И мяса достаточно, хоть и без крови. Но сегодня впервые будет иначе! А что у тебя в узелке, милая моя?

– Рубашки, которые я сшила.

– Нам больше двух и не нужно: одна тебе, другая мне.

Он взял у нее узелок и с хохотом бросил его на могилу за оградой.

– Ничего не бойся, смотри на меня и прыгай за узлом через забор, – велел он невесте.

– Но ты же всю эту тяжкую дорогу бежал передо мной, прыгни и сейчас первым, – отвечала ему она.

Жених перескочил через ограду, не думая о предательстве с ее стороны. Перескочил, а девушки снаружи не видать, только белая ее одежда мелькнула неподалеку. Бежит она, надеется укрыться в убежище.

Увидела маленький домик с низенькой дверкой, скользнула туда, закрыла дверь на запор, огляделась: комнатка – как клеть, без окон, лунный свет сквозь щели пробивается. И видит она: в центре на дощатом помосте – мертвец.

А снаружи звуки раздаются: целый полк могильных тварей собрался, шумят, стучат, песни страшные воют. Тут в дверь раздался страшный стук, друг ее кричит снаружи: «Поднимайся, умерший, открой мне затвор!»

И мертвый открыл глаза, поднял голову, огляделся…

– Боже Святый, помоги! Не отдай меня дьявольской силе! А ты, мертвый, ляг и не вставай! Пошли тебе Господь Бог вечный покой! – взмолилась девушка.

Тогда мертвый положил голову и закрыл глаза, как раньше.

Но снова раздался страшный стук в дверь, еще громче кричит ее друг:

– Поднимайся, мертвец, отодвинь засов!

И от этого стука, от этого голоса мертвый снова поднимается и разворачивает свое тело к двери.

– Господи Иисусе Христе, Спаситель душ! Смилуйся надо мной! – молится девушка. А мертвому велит: – А ты, мертвец, не вставай, лежи, да поможет тебе Господь Бог, и мне тоже!

И мертвец снова лег и вытянулся, как прежде.

Но вновь снаружи: бух-бух-бух! У девушки в глазах потемнело и в ушах зазвенело!

– Вставай, мертвец, и отдай мне ту, живую!

Ах, беда, беда ей, несчастной! Покойник встает в третий раз и огромные свои мутные глаза поворачивает в сторону полумертвой от страха девушки.

– Дева Мария! Не покидай меня! И Сына своего моли обо мне! Негодно я Тебе молилась, прости мне мои прегрешения! Мария, Матерь Божия, освободи меня от злой силы!

И вдруг совсем рядом раздался крик петуха, а за ним словно целая дружина петухов закукарекала.

Тут мертвый, как стоял, так и повалился наземь, а снаружи воцарилась тишина, ни криков, ни топота. И злого ее друга не слыхать.

Утром люди пришли на литургию и остолбенели в ужасе: наверху пустой гроб, в покойницкой дрожащая девушка, а на каждой могиле по лоскуту от новых свадебных рубашек!

Хорошо ты, девушка, сделала, что о Боге думала, а злого друга отвергла. Иначе с телом твоим белым, прекрасным сталось бы то же, что с теми рубашками!

Баллада о происхождении цветка под названием «материнская душа» основана на сказаниях, передающихся в бывшем округе Клатовском, в Чехии, и, без сомнения, восходит к значению самого слова – материнская душа, душа матери; это же растение также именуется в польском: matierza duzcka или matierzanka, а в южнославянском вообще: materina dusica. В старославянском языке этот цветок называется «душица». Это слово до сих пор сохранилось в русском языке – душица.