Уильям Шекспир - Трагедии. Сонеты

Получив герб, Шекспир обрел право именоваться джентльменом и передать это общественное положение сыну. Однако ему не было суждено иметь наследника по мужской линии. В августе 1596 года его единственный сын Гамнет умер. Мальчику было всего 11 лет, и отец тяжело переживал этот удар судьбы. Отголоском несчастья, постигшего драматурга, можно смело считать имя, которое он дал главному герою своей самой известной пьесы: Гамнет и Гамлет – это разные варианты написания одного имени. Шекспир не мог уберечь сына от безвременной смерти, зато ему оказалось по силам обессмертить его имя.

Заработав достаточно денег, чтобы обеспечить семью и помочь отцу, Шекспир стал искать надежное вложение для своих сбережений. Первым среди таких приобретений стал большой каменный дом в центре Стратфорда под названием Нью-Плейс. Нью-Плейс был вторым по величине зданием в Стратфорде. Длина его парадного фасада составляла 18 метров, а бокового, выходившего в переулок, – 21 метр. Высота дома доходила до восьми метров; зимой его согревали десять каминов, хотя они были не в каждой комнате, так как считались облагаемой налогом роскошью. Шекспир планомерно повышал свой социальный престиж, причем выбрал он для этого именно Стратфорд.

Впрочем, и в Лондоне Шекспиру жилось неплохо. Однажды перед спектаклем «Ричард III» он заметил, как одна молодая дама о чем-то шушукается с Ричардом Бербеджем. Заинтригованный, он подслушал разговор и выяснил, что это служанка, которую хозяйка отправила к Бербеджу с деликатным поручением. Оказывается, некая горожанка влюбилась в исполнителя роли короля Ричарда, и, поскольку эту ночь ей предстояло провести в одиночестве, она пригласила актера к себе. Бербедж ответил согласием и договорился, что трижды постучит в дверь и скажет: «Это я, Ричард III».

Шекспир последовал за служанкой и выяснил, что гостеприимная хозяйка – молодая фаворитка старого и богатого купца. Он решил действовать в стиле историй из «Декамерона»: дождавшись условленного времени, он подал сигнал и был принят. Дама удивилась его самонадеянности, но у создателя «Ромео и Джульетты» хватило ума и красноречия, чтобы настроить ее на лирический лад. В общем, когда появился Бербедж и подал сигнал, Шекспир уже с чистым сердцем мог высунуться в окно и попросить приятеля удалиться, потому что Уильям Завоеватель предшествовал Ричарду III [2].

В 1596 году истек срок аренды на землю, на которой был построен «Театр». Поскольку договориться с владельцем участка о приемлемых условиях продолжения аренды не удалось, «Театр» разобрали и перевезли на другой берег Темзы. Так был построен новый театр, лучший из всех существовавших в то время в Лондоне.

Сооружение, по тогдашним меркам, было просто гигантским – театр мог вместить 2,5–3 тысячи человек, поэтому на вывеске было решено изобразить Геркулеса, державшего на плечах земной шар. Именно земной шар и стал символом театра. Это нашло отражение в латинской фразе, тоже украсившей вывеску: «Totus mundus agit histrionem» – «Весь мир лицедействует». Поэтому традиционный русский перевод названия театра – «Глобус» – неточен: по-английски «The Globe» означает и обыкновенный школьный глобус, и земной шар.

Доходы «слуг лорда-камергера» после открытия «Глобуса» свидетельствуют об их блестящих успехах: труппа стала бесспорным лидером театральной Англии. Начиная с этих пор и до конца работы в театре ежегодные доходы Шекспира составляли около 250 фунтов – очень солидная сумма для выходца из семьи перчаточника, который зарабатывал на жизнь в театре! И если к судьбе тех пьес, которым было суждено обессмертить его имя, Шекспир был вполне равнодушен, то к вопросам, связанным с накоплением состояния и сохранением его для потомства, он относился со всей серьезностью.

1 мая 1602 года Шекспир уплатил 320 фунтов наличными за 107 акров пахотной земли в Старом Стратфорде, к которым позднее прибавилось 20 акров пастбища. 24 июля 1605 года Шекспир заключил свою самую крупную сделку: за 440 фунтов он получил право взимать половину 10-процентного налога на пшеницу, зерно, солому и сено в трех близлежащих селениях – Старом Стратфорде, Уэлкомбе и Бишоптоне, а также половину небольшого 10-процентного налога со всего стратфордского прихода. К 1611 году доля Шекспира в десятинном обложении прихода приносила ему ежегодно 60 фунтов чистого золота, из которых ему непосредственно доставалось 38 фунтов.

Когда Шекспир бывал в Стратфорде, он любил воскресными вечерами пройтись в ближайший трактир и пропустить кружку-другую эля. Позднее один коллекционер хвастался, что обладал скамьей, на которой сидел в пивной Шекспир, и глиняной кружкой на полпинты, из которой великий драматург любил потягивать эль. Подлинность подобных сувениров часто оспаривается – и не без оснований. Так, по преданию, в большом саду при доме Нью-Плейс Шекспир однажды посадил шелковицу, которая спокойно росла там до 1758 года, пока на нее не обратили внимание предприимчивые люди. Шелковицу срубили и превратили в такое количество «подлинных сувениров», на которое не хватило бы и двух раскидистых деревьев!