Евгения Смирнова - Школа в лесу

— Первое звено, идите руки мыть!

Но звено не двинулось с места. Девочки перешептывались в уголке, мальчики продолжали играть в шахматы и на биллиарде.

— Первое звено! — надрывалась Сорока. — Долго вам говорить? Да Мартышка, иди же! Ивин!

Вожатые второго и третьего звеньев куда-то таинственно исчезли. Санитар Рябов пошел за полотенцем, но полотенце тоже куда-то исчезло.

Звонок зазвенел еще нетерпеливей. Ольга Юрьевна встревожилась.

— Ребята, — сказала она, — вы слышали звонок?

— Слышали, — отозвались ребята, не отрываясь от книг, шахмат и биллиарда.

— Ребята, мы опоздаем.

— Сейчас, только я королеву съем, — ответил из-за шахмат Занька.

— Подождите, подождите, только один удар! — просил Тройка, целясь кием в блестящий шарик.

Кто доигрывал, кто дочитывал, а время шло.

— Вот всегда так, — сердито сказала Сорока. — Вечно из-за них опаздываем!

И только когда Ольга Юрьевна потушила свет в классе, ребята неохотно оставили игры.

Полотенце, конечно, не нашлось, и сконфуженный санитар держал в руках только мыльницу.

— Где же полотенце-то? — спрашивали ребята.

тут же сочинил Подколзин.

Размахивая мокрыми руками, все как попало, толпой ввалились в столовую, с шумом и разговорами. Наперегонки бросились к своим местам, жадно хватали третье и ставили к своему прибору.

— Тихо, тихо! — сердито пошла навстречу Клавдия Петровна.

— Да-а, что Ивин пальцами пенку с молока снимает!

— А ты зачем все пирожные потрогала? Я теперь не буду есть, давайте мне другое!

— Ну куда мне столько каши, нянечка? — капризно стонала Эмма. — Почему Троицыну мало положили? И мне столько же.

— И мне отложите.

А хитрый Игорь Прокопец показал жадному Лерману пирожное:

— Ага, а мне-то самое большое досталось, а тебе маленькое.

— Вот еще! — завопил Лерман. — Не буду я самое маленькое есть!

— У тебя и крем весь вытек, — поддразнивал Прокопец.

— Ну, чего ты кричишь? — подошла к Лерману Клавдия Петровна.

— Дали самое маленькое да еще без крема! — обиженно надулся толстый Лерман.

Сестра принесла ему другое, и он успокоился.

Сегодня взбудораженные ребята шумели больше обычного.

— Тихо, тихо, — растерянно умоляла Ольга Юрьевна, щуря близорукие глаза и путая ребят по фамилиям.

А те фыркали, когда Заньку она называла Ивиным, а Тройку — Лерманом.

Столов было три, по числу звеньев. Ольга Юрьевна вертелась волчком. У Заньки нехватило прибора. Кто-то пролил кисель. Наконец кое-как успокоились.

В класс заглядывало неяркое зимнее солнышко. Искрился снег за окном. Искорки загорались на пушистых снежных елочках.

Глухо и дико в этом лесном уголке. Иногда у самого окна закачается на ветке вертлявая трясогузка. Любопытные синички прыгают на подоконниках, заглядывая в окна. А вчера из дупла вон той старой сосны выскочила серая белка. Ее пушистый хвостик мелькнул в ветвях. Зоя первый раз так близко видела белочку на воле.

Урок в изоляторе тянется долго-долго. Зоя зевает, рассеянно смотрит по сторонам. Вон Игорь Прокопец что-то рассматривает под партой. Она вытянула шею. Коробка! Занька незаметно рисует, а взглянет Марья Павловна — уткнется в раскрытый задачник. Сорока строчит кому-то записку.

Зоя вырвала листок из тетради, погрызла кончик карандаша и взглянула в окно. Кузьма прочищал дорожку к разметенному катку. Двое рабочих принесли пожарную кишку. Подъехала лошадь, привезла бочку с водой. Кишку прикрепили, и блестящая струя полилась на каток.

— Зоя, повтори задачу.

Зоя испуганно встала, опустив голову. Все посмотрели на нее.

Но вдруг Занька взглянул в окно, вскочил с парты и заорал на весь класс:

— Ура, ура, каток заливают! Вечером кататься можно будет!

— Где? Где?

Ребята повскакали с мест и бросились к окнам.

— Чур, я первый в очереди за коньками.

— Я второй.

— Чур, третий.

— Нет, я третий.

— Нет, я!

Лерман и Чешуйка готовы были затеять ссору, но Марья Павловна с огорченным лицом сказала веско и строго:

— Занин, Ивин, Лерман и все, кто вскочили с места, кататься вечером не будут.

Занька притих, но бурчал себе под нос:

— Вот еще! «Не будут кататься!» Еще как буду!

Но все это говорилось для виду. Он был уверен, что Марья Павловна сдержит слово и ему сегодня не кататься.

Прерванный урок продолжался. Но так трудно было думать о задаче! Изобретатель незаметно под партой рассматривал свои запасы. Тут было цветное красное стеклышко, медная проволока, две пустые пробирки, гвозди и много других ценных предметов.