Илга Понорницкая - Открытые окна

— Фу! — кричит. — Гадость!

И ничего больше, только:

— Фу, не могу!

И снова отплёвывается.

— Что-то твёрдое, — говорит, — попалось, и до чего вонючее!

А это он жука чуть не съел.

Я после увидела таких жуков. Зелёные, плоские, на маленький листочек похожи. А запах-то от них! Ягоду в рот не возьмёшь, если такой поползал.

Костя говорит:

— Я этой малины больше не хочу.

У меня тоже пропала охота есть её.

— Давай, — говорю, что ли, в ведро собирать, а то хозяйка рассердится.

Стали мы кидать малину в ведро. Дно быстро закрылось, а после нам скучно стало. Всё время одно и то же — потянулся, сорвал ягодку, кинул. Потянулся ещё, сорвал, кинул. Это кому угодно надоест.

Гляжу — на одной ветке сразу целое семейство поспело. Все крупные, яркие. Только уж больно высоко, над всей гущей малинника, выросли — выше всех.

Полезла я к ним, потянулась вперёд — и не устояла на ногах. Как стояла, так и упала животом на малинник. Колючки и сквозь платье меня достали, а локти, коленки, щёки ведь и вовсе голые были. Слёзы у меня из глаз брызнули, руками лазаю по колючкам, ищу, на что опереться. А колючки дальше в руки впиваются. И там ещё крапива — среди малины! Это же надо — одна колет, другая жалит…

Костя меня за плечи схватил, вытянул из куста.

— Не реви, — говорит, — хозяйка услышит. Она сказала — с края рвать, а ты полезла…

Вытер он мне слёзы каким-то листиком. А ещё листиков нарвал, чтобы их к царапинам прикладывать. Подорожника. Одна царапина у меня шла по руке от пальцев чуть ли не до подмышки. Другие хотя и короче были, но из них тоже кровь сочилась. Я стала прилеплять на все ранки подорожник, Костя помогал. Встала я, как ёлка, руки раскинула и стою, чтоб подорожник не осыпался.

Костя говорит:

— Долго так стоять будешь?

Я и не знала, долго — не долго. Я ведь раненая… А он приказывает:

— Давай дальше ведро наполнять. Велели же нам…

Схватилась я за одну ветку, а она сломана. Здоровая такая, пышная ветка. А ягоды на ней сколько — и поспевшей, и только завязавшейся!

— Костя, — говорю, — это же я сломала! Что делать?

Костя тогда воткнул ветку в гущу малинника.

— Может, — говорит, — никто и не догадается…

Покидали мы ещё ягоды в наше ведро. Костя туда заглянул и ахнул:

— Ой, в ней жуки ползают!

— Вонючки? — спрашиваю.

Костя говорит:

— Нет, гляди: маленькие, чёрные. С оранжевым пятнышком… Давай-ка, — предлагает, — ты будешь дальше малину рвать, а я из неё жуков стану вылавливать!

Я согласилась. Жуков ловить — тоже работа. Я бы ни одного не смогла в руки взять. А Костя их запросто поперёк спинок берёт, из ведра вынимает. Они лапками двигают, будто бегут в воздухе.

Назад в малинник Костя не кидает их. Зачем, чтоб они снова в ведро попали? Костя для них лагерь устроил. Принёс какой-то мусор, щепки — обозначил границы на тропинке.

Да только жуки не понимают, что за территорию выходить нельзя. Он их сперва всех на середину сталкивал, потом решил вырыть ямку — вроде как нулевой этаж.

Дорожка в саду земляная — ровная, гладкая. Костя из кармана свою железку достал и в два счёта вырыл жукам убежище.

— На ночь, — говорит, — сделаю им крышу из веток. Пусть здесь живут и нам спасибо говорят. А пока устроим для них стадион.

Этой железякой он проложил на дне ямы дорожки. Да только жуки не понимают, что надо стремиться к финишу, ползут в разные стороны, карабкаются наверх. Костя поймал двух и говорит:

— Вот этот, побольше, мой будет, а этот твой.

Я тоже перестала малину рвать, села на корточки. Костя предлагает:

— Бегать не хотят — давай проводить жучиные бои?

Взяла я своего в ладонь, думаю — как же такого драться заставишь? Мелкие, безобидные они. И что я раньше жуков боялась?

— Давай, — говорю Косте, — лучше жучиный бал? Ты можешь для них замок построить?

Костя уточняет:

— Как в какой игре?

И называет две, на выбор. Там в них обеих какие-то замки были.

А я и не знаю те игры. Он меня разве пускал играть?

Я только плечами пожала. Костя говорит:

— Ладно, попробуем… Сначала фундамент…

И копнул поглубже своей железкой. Всего только разок. Вдруг Анна Ивановна рядом спрашивает:

— А кто это мне дорожку испортил?

Мы и не видели, как она появилась. Не было её, и вдруг уже — здесь.

Вытягивает она из куста мою сломанную ветку с зелёными ягодами. Как только заметила её? А следом ещё сломанные ветки вытаскивает и ещё. Я и не думала, что их так много.

— Что, — спрашивает, — не интересно работать?