Холгер Пукк - Юри

Большими ясными глазами Юри посмотрел прямо в глаза женщине. Тётина угроза, словно бы ударившись о барьер, отскочила и рассыпалась на множество ничтожных кусочков.

— Что ты на меня уставился? — прошипела Эрна Казук.

И тут Юри сказал очень сдержанно и просто:

— Делайте что хотите. У красных ворот я вам не помощник.

— Слыхали?! — Тётины губы скривились в насмешливой улыбке. — Тоже мне гусь! Это мы ещё посмотрим. А теперь марш.

Юри большими шагами прошёл следом за ней в гостиную. Необычайно приятное и спокойное чувство, охватило мальчика. Как будто он только что совершил необыкновенно благородный поступок, и сердце его радуется, да и не только сердце, а всё существо: каждый мускул, каждый нерв, каждая клеточка.

И пока Юри сделал те несколько шагов, которые отделяли кухню от гостиной, ему стала понятной причина его сегодняшнего подавленного состояния. Он не осмелился сказать тёте в лицо правду ночью. Он не осмелился сказать ей, что решение не ходить к красным воротам было принято задолго до того, как он вытащил из воды Билли.

Но теперь-то всё стало ясно!

— Вот, знакомьтесь, это и есть мой приёмный сынок, — послышался тётин ласковый голос, когда они вошли в гостиную. Тётя представила Юри своим подругам, приветливо засмеялась и ласково потрепала мальчика по плечу.

«Как это она умеет так быстро меняться!» — пронеслось у него в голове.

Юри пришлось пройти ещё несколько шагов, так как одна из женщин протянула ему руку. На мгновение глаза мальчика и худощавой гостьи встретились, но только на мгновенье, и сразу же она спрятала глаза за белёсо-синими веками. Вид у неё был недовольный. Юри заметил, что она обратила внимание на его красный галстук и быстро выдернула свои пальцы из руки мальчика. Гостья словно бы хотела что-то сказать, но, как видно, передумала и не произнесла ни слова.

Вторая гостья была полной противоположностью первой. Толстая и неповоротливая женщина вяло откинулась на спинку кресла. На мясистом лице всё время держалась одна и та же ленивая улыбка. Полные руки расслабленно лежали на бархатных подлокотниках.

Когда Юри повернулся к ней, женщина медленно приподняла руку и безвольно опустила её в ладонь мальчика. Это слабое движение сопровождалось неожиданно обильным потоком слов.

— Здрасте, здрасте… Гм-кхе, гм-кхе… Да ты у нас мальчик хоть куда — гладкий. Да-ааа… Ну ничего… — Гостья перевела дух, улыбка на её лице сменилась плаксивой гримасой. — Сиротка, да… Сиротка, сиротка. Хорошо всё-таки, что есть на свете добрые люди. Сиротиночка. Ну да плохо ли тебе теперь здесь! Под крылышком тётушки Эрны!

Голос женщины был до того приторным, что у Юри появилось желание прервать её медоточивую речь. Но он не находил нужных слов и должен был ещё долгое время выслушивать причитания по поводу его горькой сиротской доли и невиданного великодушия тёти Эрны.

Наконец женщина умолкла. Тётя Эрна велела Юри сесть и развлекать гостей, пока сама она накроет стол и сварит кофе.

Юри сидел на краешке дивана, сложив руки на коленях. А взгляд мальчика был словно прикован к носку туфли разговорчивой гостьи. Туфля в такт словам женщины всё время двигалась вверх-вниз, вверх-вниз.

Но вот носок туфли застыл на месте, и гостья обратилась к Юри с вопросом, одним, другим; вопросам, казалось, конца не будет. Где мать работала, почему отец от них ушёл и тому подобное. И после каждого вопроса Юри всё сильнее хотелось вскочить с дивана и убежать. Но он заставил себя сидеть на месте и даже отвечать женщине, правда, как можно короче, а иной раз просто словами «да» или «нет».

В то же время Юри всё время ощущал на себе пристальное внимание тощей гостьи, она словно хотела пронзить его своим взглядом. Мальчик ясно видел, что она не сводит глаз с его груди, с его красного галстука.

Наконец тётя Эрна позвала Юри помочь ей на кухне, и мальчик избавился от неприятных расспросов.

Стол получился богатый. Как, впрочем, и всё в доме тёти.

По дороге с работы Эрна Казук купила пирожные и булочки, конфеты и печенье. А её товарки принесли большой торт «полено».

После первых глотков кофе разговор вернулся к Юри. И мальчик понял: он — виновник сегодняшнего угощения. Тёте не терпелось продемонстрировать перед гостями своё великодушие: ещё бы, ведь она взяла на воспитание бедного сиротиночку!