Поток, бежавший по дну ущелья, был уже близок. Пантелей опустил взгляд и увидел под собой глыбу. Дотянулся и стал на нее. Дальше ходу не было. Оставалось повиснуть на глыбе и спрыгнуть на камни. Повезет — устоишь. Не повезет…
Он лег на глыбу, полез ногами вперед, зажмурился и рухнул на большой плоский камень. Повезло!.. Перевел дух и крикнул:
— Я внизу, ребята! Митя, лезь по щели!.. Сань, пусть Бастик перебирается на Митино место. А ты потом — на место Олега!
В чаше клокотала вода. Плотный грохот наполнял ущелье. В лицо летели мелкие брызги. Уши заложило, и в голове зазвенело.
Митя долго не показывался, и Пантелея охватило беспокойство:
— Мить, что там у тебя?
Митя не отвечал.
— Мить, ты слышишь меня?
— Он почти внизу, — сказал Олег.
Через минуту Митя был на скале:
— А теперь как?
— Повиснешь и спрыгнешь. Я тебя поймаю! Целься на этот плоский камень…
— Пятки отобью!
— А ты на носки опускайся. Я подхвачу тебя…
Митя кулем ухнул вниз и упал бы, если бы не Пантелей.
— Отходи, — сказал Пантелей, готовясь подхватить Олега.
— Понял теперь, почему нас в обход послали? — спросил Олег так, будто предвидел эту историю, точно предостерегал Пантелея и теперь мог упрекнуть его в легкомыслии и ненужном упрямстве.
— Сейчас даже эта глыба сообразит!..
Пантелей рассердился бы, но то, что с одним препятствием, считай, справились, смягчило его.
— Раз ты такой умный, ищи, как дальше нам идти, — сказал Пантелей, высматривая Бастика, который, весело болтая, спускался по щели.
Вот он стал на глыбе, гордо окинул взором ущелье, тряхнул светлыми кудрями:
— Дасступись, я иду!
Он сел на камень и полез к краю.
— Ложись лицом вниз! — крикнул Пантелей, но опоздал.
Дзяка потащило, перекинуло набок. Он взмахнул руками и полетел на камни. Пантелей протянул руки, кинулся к нему. Удар по голове свалил его. Он растянулся на плоском камне, а Бастик рухнул на него. «Хорошо, что не Санька, не Олег», — подумал Пантелей, и темнота заволокла ему глаза.
Длилось это недолго — секунду или две. Пантелей открыл глаза, увидел Саньку.
— А я думал, что ты — все!..
— Что-то мне холодно!
— Тут всем холодно. Кости целы?
Пантелей ощупал себя:
— Все целы. А Дзяк?
— Он ногой сильно трахнулся… А ты на целую минуту обмер.
Пантелей сел, потом поднялся на ноги. Его слегка покачивало. Он оперся о глыбу, закрыв глаза, потряс головой — полегчало.
Бастик сидел, поглаживая щиколотку правой ноги и морщась.
— Я не смогу идти, ребята. Вы продвигайтесь дальше, а потом вернетесь за мной или пришлете кого-нибудь…
— Ты брось это, — Пантелей опустился возле него, потрогал пальцами ногу — она отекла. — Где это видано — товарища бросать?
— Ты еще попроси, чтоб тебя пристрелили, не оставляя на плен и муки! — Санька подхватил Бастика под мышки, поднял: — Вторая нога цела? Попрыгаешь? А нет — полезай мне на спину!
— Будем по очереди нести. По двое! — сказал Пантелей.
— По этим камням? И сами не дойдете, и меня не дотащите. Вдемени мало, жмите дальше побыстдее.
— Опирайся на Саньку и Олега — это приказ! — Пантелей окликнул Олега. — Проходы есть?
— По камням скакать придется, — ответил Олег, возвращаясь. — Тут никто до нас не ходил. По крайней мере, следов не видать. Что там нас ждет — не угадаешь. Может, все-таки оставим тут Бастика?
— Берись, разведчик! Дороги испугался! — возмутился Санька. — Свою шкуру жалеешь, а друг пусть пропадает?
— Вы еще выставите меня плохим товарищем! Я о деле пекусь!
— Прекратили разговоры, — потребовал Пантелей. — Выполняйте приказ!
Олег подставил плечо Бастику.
— Я иду впереди, — сказал Пантелей. — За мной — Олег и Санька с Бастиком. Митя — замыкающим. Когда мы с Митей потащим Бастика, впереди пойдет Санька, Олег — замыкающим. Не шуметь. Следить, чтоб камни не срывались и не гремели. Прижиматься к скалам, чтоб не обнаружить себя. Если нарушитель наскочит, он нас одной гранатой прихлопнет или, как цыплят, перестреляет…
В вечную тень был погружен этот узкий каменный коридор. В воздухе висел холодный пар, пахнувший мохом и водорослями. Солнце сюда не заглядывало. Вверху, заслоненная деревьями, едва угадывалась синяя полоска неба.
Все это угнетало, и никто не поддержал Саньку, когда он сказал, что группа связи молодцом — такого препятствия не испугалась! Не до восторгов, не до самовосхваления. Напротив, Пантелей часто говорил себе, что командир группы из него получился никудышный. Старался, старался, а все как-то по-дурному складывалось, вроде не он командир, а какая-то нелепица-судьба над ним начальница: вертит им, добрые намерения переиначивает… Препятствия не испугались! Не нарушили бы приказа, не пришлось бы, в это ущелье лезть, жизнью ребят рисковать. Бастик ногу не повредил бы. Хорошо, если дальше все благополучно пойдет. А если впереди — новые препятствия?
Читать дальше