Пётр Заломов - Петька из вдовьего дома

Было в классе и несколько блестящих учеников. Эти всегда все знали. Случайно или нет, но это были самые невзрачные, скромные и славные ребята.

Петька же с пятерками распростился навсегда. Он знал, что учиться дальше не придется, и занимался теперь не особенно усердно. Большую часть времени он уделял чтению книг, при этом читал с одинаковым увлечением все без разбора. Случайно попали ему в руки книги Чарльза Дарвина: сначала «Происхождение видов», потом «Происхождение человека». Прочитал их Петька с громадным интересом, и вера в бога, когда-то сильно пошатнувшаяся, как-то незаметно ушла.

Тогда же Петька познакомился с двумя мальчиками из интеллигентных семей — Ивановым и Константиновым. Оба мальчика были очень воспитанны, разговаривали на правильном книжном языке и не употребляли уличных ругательств. Петька обменивался с ними книгами, а по дороге домой приятели вели длинные разговоры о прочитанном. Оба были способные, хотя и не совсем обычные мальчики. Иванов страдал недостатком речи и произносил свою фамилию «Ванёв», своеобразно искажая и все другие слова. Смуглым цветом лица, маленькими черными глазками и длинным носом он походил на восточного человека, но был удивительный добряк и весельчак.

Внешне Константинов был полной противоположностью Иванова. Его ярко-красным губам и необычайно нежному белому цвету кожи могли бы позавидовать многие барышни, но голубые глаза так сильно косили, что производили очень неприятное впечатление. Но это только поначалу. При более близком знакомстве он возбуждал не меньше симпатий, чем Иванов. Оба мальчика были умны, отзывчивы, и ребята их любили. У Константинова была сестра гимназистка. Она брала книги из гимназической библиотеки и часто давала их почитать брату, а он делился ими с Петькой. Поэтому на обратном пути из училища Петька вместе с Павлом Коровиным охотно провожал Константинова на Звездинские пруды, где тот жил.

Случалось, Петька с Павлом заходили за Константиновым и по дороге в училище. Петька заметил даже, что Коровина что-то уж слишком тянет в эту квартиру. Но когда однажды увидел сестру Константинова, понял все. Она вышла с братом, чтобы идти к подруге, с которой училась в гимназии, и Петька чуть не бросился к ней навстречу. Издали он принял ее за Зоечку, у него даже сердце затрепетало.

Сходство с Зоечкой действительно было, но Константинова была уже почти барышня. Она очень походила на брата, и только глаза у нее были совершенно нормальные и очень красивые. Волосы были много светлее, чем у Зоечки, без того удивительного оттенка, но послушные и красиво прибранные, а личико интеллигентнее, тоньше и изящней. Она была очень красивой, но Зоечка Петьке нравилась все-таки больше.

Появились в классе и два новых учителя. Гурий Петрович, преподаватель геометрии, с пышными усами, затянутый в мундир, походил на военного и был красавцем. Говорили, что он отчаянный дамский угодник. Объяснял уроки Гурий Петрович мастерски, и Петька слушал его всегда с необыкновенным интересом. Но зато Гурий Петрович отличался и большой взыскательностью, требуя от учеников твердых и точных знаний. И для проверки их нередко нарочно сбивал учеников с толку.

Сколько раз бывало, что вроде бы верно доказывает ученик теорему. А учитель, даже не глядя на доску, бросает недовольно:

— Не так!

Обескураженный ученик неуверенно стирает написанное, начинает новое доказательство, теперь уже очевидно неверное.

Гурий Петрович молча смотрит на доску, останавливает коротко:

— Нет, не так!

Снова и снова берется ученик за доказательство, но теперь уже и другие видят, что это «не так».

Измучив порядком ученика, Гурий Петрович вежливо отпускает его на место:

— Садитесь! Двойка!

Он вызывает к доске других учеников, но, сбитые с толку, и они врут немилосердно, пока наконец кто-то из наиболее уверенных в своих знаниях решительно не возвращается к доказательству, которым и был начат урок.

— Да ведь не так же! — усмехается учитель.

— Так, Гурий Петрович! — сердито настаивает ученик и получает пятерку, которые математик ставит очень скупо.

Мнения о Гурии Петровиче расходились. Все признавали, что он превосходный учитель, что на уроке у него никогда не бывает скучно, что он умеет ясно и просто объяснять. Но многие были недовольны им за манеру сбивать с толку. Другие же, в том числе и Петька, считали, что такой толк, с которого легко сбить, ничего не стоит и что геометрию надо знать не на авось, а так, как требует Гурий Петрович.