Тамара Михеева - Дети дельфинов

— Что, что там? — закричала мне в ухо Роська, захлебываясь ветром.

Кажется, там какие-то постройки. Хотя нет, показалось, конечно. Просто каменные глыбы. Вон и горная гряда недалеко… Но поляна, на которой они беспорядочно разбросаны, какая-то ровная, правильная, будто ее специально расчистили. И если среди Холмов могут лежать телеграфные столбы, то почему бы и в лесу не быть чему-нибудь загадочному?

Радости от первых полетов нам хватило на целую неделю. Мы всё обсуждали, как здорово, что есть «Ласточка», какой молодец Максим и дядя Фаддей и что там было в лесу, что за поляна. Максим даже про своих шуршунчиков забыл, и они обиженно и невидимо притихли по углам.

Поляна в лесу и непонятные камни на ней, похожие на постройки, не давали нам покоя. Мы только это и обсуждали. Что за постройки, откуда? И поляна такая неестественно круглая. Ясно, что ее расчищали от леса человеческие руки. Роська еще успела заметить, что поляна окружена каменным забором. Может быть, все это связано с Холмами и Маяком? Загадки мучили нас, и мы решили разведать. Мы хорошо подготовились к этой экспедиции: стащили у дяди Фаддея в сарае две запасные фляги с топливом; Роська наделала маленьких сухариков, прихватила одеяло и теплую одежду. Мы, конечно, не собирались там задерживаться, но мало ли что может случиться…

Вылетать надо было на рассвете, чтобы к обеду вернуться, а то еще хватятся. Мы сказали, что будем ночевать в ангаре: Максиму, мол, надо провести наблюдения за ночной жизнью шуршунов.

— Ну а вы здесь при чем? — смерила нас с Роськой удивленным взглядом Вероника.

— Мы будем помогать.

— Я боюсь один ночевать, — соврал (а может, и не соврал) Максим.

Вероника дернула бровью, но отпустила, — правда, заметила, что ученый должен быть смелым.

Мне мама сказала:

— Ты там всех шуршунов распугаешь. Такое чучело…

Пусть чучело, лишь бы меня сейчас отпустили.

— Иди уж, искатель приключений, — сказал отец. — Зубную щетку не забудь.

Мама дала нам термос с какао и целую гору пирожков. Я бежал к ангару, тяжелая сумка била меня по боку. Лучше нет на свете профессии, чем искатель приключений!

И вот под нами опять лес, в ушах ветер, а вокруг только небо. Когда сквозь густую сочную зелень забелели камни-валуны, Максим повел «Ласточку» на снижение. Он сделал круг над поляной, наверное, примериваясь, где лучше сесть, и через минуту стал приземляться на круглую каменную площадку. «Ласточка» дрогнула и замерла, стих мотор, замедлил верчение пропеллер.

— Приехали, — сказал Максим.

— Бр-р-р! — потрясла головой Роська, будто вытряхивая ветер, и сняла шапку.

Мы выбрались из самолета. Вокруг стояла ровная, глубокая тишина. Пели цикады, но тишина от них только крепла.

— Как в Холмах. Похоже, Листик, правда? — сказала Роська и поежилась. Вспомнила, наверное, Запретную зону.

— Похоже, — согласился я.

Максим обошел площадку и сказал удивленно:

— Будто специально для самолета. На возвышенности и взлетная полоса есть, как раз метров сто…

— Смотрите, — сказала Роська, — в камнях дырки, как двери… Я знаю! Это дома, в них люди жили!

И вдруг меня осенило!

— Это не для самолета! Это для костра! А по этой дороге каменной они шли из домов… а может, и нет. Но это точно для костра. Вот тут по центру, видите, еще один круг выложен? Это костровище, точно вам говорю. А на этих каменных бордюрах они сидели, смотрели на… жертвоприношения…

— Думаешь, они людоеды?

Готов поспорить, что Роське захотелось домой.

— Да нет, вряд ли, — возразил Максим. — Иначе бы они давно до Поселка добрались в поисках… обеда. У древних славян похожие жертвенники были. Тоже круглые и на возвышенности.

Какая-то тень мелькнула между домами. Или мне показалось? Может, это волки? Или рысь?

— Пойдемте, обследуем постройки.

Сразу стало ясно, что мы в древнем городе. Каменная дорога, ведущая от костровища, разрезала его надвое. По одну сторону стояли в нестрогом шахматном порядке камни-валуны с дырами-входами. Это были дома из того же камня, что и маяк в Поселке: серых, ноздреватых глыб. Значит, народ, который жил раньше на побережье, через Холмы ушел вглубь острова. Но почему они покинули это обжитое место?