Лидия Чарская - Счастливчик (сборник)

Глаза Ляли загораются близко-близко от глаз Счастливчика.

– Да, обещаю тебе это, – роняет мальчик тихо, но уверенно и открытым, честным взглядом смотрит на сестру.

– Мама и папа благословили бы тебя сегодня. Я сделаю это за них, – говорит Ляля. – Встань на колени, Счастливчик.

Мальчик повинуется. Белокурая головка склоняется к постели сестры. Льняные локоны рассыпаются по одеялу.

– Господи! Помилуй моего брата Киру и помоги ему хорошо учиться и радовать нас! – шепчут бледные губки Ляли.

И она осеняет склоненную головку маленьким образком, только что снятым со стенки. Потом образок этот вешает на шею Счастливчика, рядом с золотым крестильным крестом.

– Ну, а теперь с Богом, ступай! До свиданья, Счастливчик!

И со слезами на глазах, но со счастливой улыбкой Ляля в последний раз целует брата.

И то пора…

– Время ехать, Счастливчик! – пискнул знакомый голосок под дверью.

Это Симочка. Ее прислали сюда из гостиной – поторопить нового гимназиста.

– Сейчас! Иду! Иду!

В горле Счастливчика щекочет что-то. Хочется заплакать и целовать еще и еще, бесконечное число раз милую, добрую, кроткую Лялю. А на душе так тихо, радостно и светло-светло, как в праздник Пасхи, совсем-совсем как тогда…

– Сейчас, сейчас!

С сожалением покидает мальчик уютную, славную спаленку сестры.

Черные, горящие теперь, как две свечи, большие глаза Ляли провожают Киру любящим взором до самой двери.

Под дверью стоит Симочка. Она подглядывала в замочную скважинку, что делалось в спальне. Ее глаза так и сверкают любопытством.

– Она тебя благословила! Я видела!.. – уверенным тоном заявляет она.

– Подсматривать очень дурно! – строго говорит Счастливчик и грозит пальцем.

– Вздор! – смеется Симочка. – Ну, бежим скорее. Не то опоздаешь! Бабушка беспокоится – страсть!

И, схватив за руку Счастливчика, она несется с ним по коридору, напевая тихонько:

Ураганом «удалая пара» врывается в гостиную.

– Счастливчик, можно ли так долго! Ведь опоздаешь! – сыплется на мальчика град упреков.

– Смотрите, Кира, как бы вам за это не сняли вашу кудлатую головку! – хохочет Мирский.

– Сядем, сядем! По русскому обычаю сесть нужно! – волнуется бабушка.

Все садятся. Бабушка с Кирой и Симочкой на диване. Monsieur Диро – в кресле рядом, няня – на кончике стула у дверей. На другом стуле, тоже на кончике, – Франц. Мик-Мик с размаху плюхается на табурет у рояля, открывает крышку инструмента и начинает барабанить на клавишах какой-то чрезвычайно шумный и торжественный марш. Старшие шикают на него и машут руками:

– Разве можно играть в такую серьезную минуту!

Мик-Мик поневоле замолкает, делает круглые страшные глаза по адресу Симочки, которая фыркает от удовольствия, и преважно разваливается в кресле.

Проходит минута. Все встают, крестятся на большой образ в углу гостиной. Потом бабушка крестит и целует Киру, точно он едет бог знает куда, на край света, в Южную Америку, в гости к индейцам. Няня плачет, а monsieur Диро что-то подозрительно долго сморкается в углу.

Мик-Мик тоже извлекает платок из карма на, закрывает им лицо и начинает всхлипывать на весь дом, причитывая в голос, как деревенская баба:

– Не уезжай, голубчик мой, не покидай поля родные! Это так смешно, что нельзя не смеяться. И все невольно смеются веселой выдумке. Симочка – громче всех.

Франц исчезает куда-то и через минуту появляется с объемистой корзиной в руках.

– Это еще что такое? – спрашивает Мик-Мик, делая удивленные глаза.

– Завтрак-с!.. – слышится невозмутимый ответ Франца.

– Какой завтрак? – недоумевает Мирский.

Корзина большая, фунтов [6] Фунт – единица измерения массы, около 0,4 кг. на пять; какой и кому может быть туда положен завтрак?

Франц поясняет «господину студенту»:

– Барыня приказали уложить для молодого барина завтрак в емназию . Здесь Скобелевские битки в судке с гарниром, в этом углу осетрина под соусом майонез и еще компот в стакане и груша… А в бутылочке – горячее какао; оно обернуто в ват у, чтобы не простыло.

– Ха-ха-ха-ха! – разражается смехом Мирский. – Да что вы меня – уморить хотите, что ли? Завтрак из трех блюд в гимназию! Да еще горячее какао! Да когда и где его ваш Кира съесть сумеет?

И Мик-Мик буквально падает в кресло от обуявшего его смеха.