Владимир Майбородюк - Приключения Пиноккио – 2, или Тайна золотых монет

Но очередь из «Узи», ранее принадлежавшего воину, жирное тело которого упорно не желала принимать покрывшаяся розовой пеной вода фонтана, заставила «связиста», каким отважным он ни был, залечь.

На какой-то миг в зале банка стало тихо. Затем все снова услышали знакомый глубокий грудной голос.

– Сейчас ты встанешь, – говорила молодая женщина, обращаясь к растянувшемуся на полу экстремисту и удерживая его под прицепом. – И мой тебе совет: не пытайся применить оружие. Люди снаружи, должно быть, не знают, что и думать по поводу нашей перестрелки. Боюсь, как бы у них не сдали нервы. Нервы, которые и так уже, наверное, на пределе. Сказать правду, мне не очень хотелось бы видеть, как повсюду здесь полетят клочья грязной шерсти Волков Генджера, если солдаты ворвутся сюда. От этого у меня может сделаться аллергия…

Шлепая босыми ногами по мокрому полу, молодая женщина подошла к распластавшемуся на нем «связисту» поближе.

– Вижу, некоторые из Волков очень неравнодушны к водным процедурам, – сказала она, глядя на того с презрительной улыбкой. – Но как мало это похоже на омовение в водах священной реки! Впрочем, думаю, даже им, этим водам, было бы не под силу смыть грязь и кровь с рук таких, как ты. – Я все еще должна подсказывать тебе, что делать дальше? – нахмурилась молодая женщина, приблизившись к уткнувшемуся носом в пол экстремисту еще на шаг. – Хорошо! Просто разожми пальцы руки, в которой держишь пистолет. И встань. И тогда оружие останется лежать на полу. Останется лежать само по себе. Ну же, поторопись! Очевидно, что не у всех здесь так много свободного времени, как у тебя, боец!

Разжать сведенные от страха судорогой пальцы экстремисту удалось не сразу. И лишь в результате длившейся пару минут мучительной борьбы с самим собой, к счастью для него завершившейся, опять же, его полной победой, тому удалось сделать это. После чего он встал и, повинуясь энергичному движению ствола «Узи», как побитый пес, поплелся к группе заложников. Встретивших его крепкими, но далеко не дружескими «пожатиями» рук…

Казалось, ситуация, если не кардинальным образом, то, по крайней мере, существенно изменилась. Контроль экстремистами над ней был во многом утрачен и в непростых отношениях сторон наступил переломный момент.

Но, как выяснилось чуть позже, говорить об этом было еще рано. Потому что совершенно неожиданно для всех события получили новый поворот.

Превозмогая боль в наспех перевязанном боку, светловолосый мужчина приподнялся, чтобы осмотреться. И никто из заложников, поддерживавших его, да и он сам, не заметил, как напряглась, дрогнув, рука Мадавати. Рука, до этого безвольно лежавшая на полу… И уже в следующий миг та рука экстремистки, описав в воздухе дугу, наотмашь ударила раненого по лицу. Удар ребром ладони пришелся по переносице и был таким сильным, что мужчина, не издав ни звука и ударившись головой об пол, сразу же потерял сознание.

Остерегаясь выстрела направившей на нее автомат молодой женщины, Мадавати придвинулась ближе к раненому, стараясь таким образом прикрыться им. И в руках экстремистки снова оказался ее пистолет – оружие, ненадолго присвоенное другим, вернулось к своей хозяйке…

Послышался сухой металлический щелчок – энергичным движением руки Мадавати вогнала в ручку пистолета новую обойму. И, удерживая под прицелом обладательницу «Узи», встала.

Женщины стояли, глядя одна на другую с такой мрачной решимостью в глазах, что не только им, а и всем находившимся в зале Банка было понятно: – выйти из этого противостояния живой сможет лишь одна из них. И кто из двоих будет победительницей в нем, коварная ли, в свою очередь, приготовившая неприятный сюрприз своим недругам Мадавати, или та, которая еще несколько минут назад была заложницей, а теперь перестала быть ею, – об этом теперь приходилось лишь гадать.

– Мне немного неловко перед тобой, о Мадавати, – заговорила первой, обращаясь к экстремистке, молодая женщина. – И знаешь почему? Наверное, это было невежливо с моей стороны, отказаться назвать тебе мое имя. Мне кажется, теперь я должна сделать это. Время пришло.

– О да, время пришло, согласилась с бывшей своей заложницей, кивнув головою, Мадавати. – Нам предстоит сойтись в решающем поединке. И условия для всех должны быть одинаковыми. Одинаковыми! Абсолютно во всем, до мелочей…

– Итак, меня зовут Джессика! – сказала, тряхнув волосами, молодая женщина. – Теперь каждая из нас знает имя своей соперницы. И обе мы хорошо понимаем, что сейчас начинается последний, завершающий этап этой банковской операции, в которой нам довелось, – одной – по своей воле, другой – совершенно случайно, принимать участие.