Фрэнк Бойс - Просто космос

Хасан Ксанаду уже тянул руку.

— А теперь нам можно позавтракать? — спросил он.

— Нет. Еще вопросы?

— Нельзя даже пакетик чипсов?

— Ничего нельзя.

— А почему?

— Скоро увидите.

Мы пешком пересекли лужайку, на которой вместо деревьев были расставлены ракеты — что-то типа ракетной рощицы. В дальнем конце рощицы стоял самолет.

— С виду обычный самолет, на каком летают на каникулы, правда? — улыбнулась доктор Дракс. — Разве что без окон. Только вы полетите не на каникулы. Вы полетите по параболе. Даже по нескольким параболам. Для чего это нужно, кто знает?

Вверх вскинулась рука Самсона Второго:

— Чтобы адаптироваться к условиям нулевой гравитации.

— Молодец, Самсон Второй, ты умница.

— Если точнее, — вмешался Самсон Первый, — он гений, что подтверждено результатами…

— Сегодня, — не слушая его, продолжала доктор Дракс, — вы познакомитесь с ощущением невесомости. Все готовы?

Конечно готовы.

— Еще вопросы?

— А один пакетик чипсов на всех можно? — спросил Хасан Ксанаду.

— Хасан, — сказала доктор Дракс. — Официальное название этого самолета — «Параболическая Дракском-звезда». Но среди тех, кто уже успел на нем полетать, более популярно другое название — «Рвотная комета».

— Э-э-э…

— Потому что в полете у многих случаются приступы тошноты.

— А-а-а.

— Так что никаких чипсов.

— Да. Понял.

Может, снаружи «Рвотная комета» и похожа на обычный самолет, но внутри — точно нет. Сиденье всего одно — длинная скамья с пристежными ремнями. Все стены обшиты белыми мягкими матами. И больше в салоне ничего нет — пусто.

— Представьте себе, — сказала доктор Дракс, — что у нас тут просто большая летучая игровая площадка. Это же приятная мысль, правда? Гигиенические пакеты находятся под сиденьем. Удачи!

Пока мы пристегивались, Флорида спросила шепотом:

— А что такое невесомость, про которую она говорила? Мы что, будем терять вес?

— Вроде того… — Я начал объяснять ей про невесомость, но тут двигатель загудел: мы взлетали. Правда, не так, как это бывает обычно. «Комета» все набирала и набирала высоту. Мы сидели, вцепившись в скамью мертвой хваткой, чтобы не сползти на пол. В ушах стоял такой звон, что, казалось, никаких других звуков мы никогда уже не услышим. Еще немного, понял я, и моя голова лопнет. В общем, радости мало. О том, что будет дальше, мы старались не думать, но это было довольно сложно, поскольку Самсон Второй явно решил произвести впечатление на Флориду и как раз сейчас описывал ей во всех подробностях, что нас ждет: как мы скоро достигнем головокружительной высоты, а потом войдем в пике и будем лететь вниз и вниз — быстрее, чем если бы нами стрельнули из пушки.

— Папа, — взмолился Макс, — скажи ему, пусть замолчит!

— Макс, не пытайся спрятаться от страха, — сурово ответил сыну месье Мартине, — он все равно тебя настигнет. Посмотри своему страху в глаза, кивни ему и пройди мимо. Помни: страх — главный враг мужества.

— Правильно, страх! — продолжал кричать Самсон Второй. — И он усиливается, когда на наш гипофиз давит повышенная гравитация! То есть под воздействием растущей силы тяжести гипофиз сжимается и происходит дополнительное вбрасывание адреналина! С этим ничего не поделаешь, надо просто получать удовольствие от процесса!

— Н-но… — заикнулся Макс.

Отец не дал ему договорить.

— Макс, — прорычал он, — ты ДОЛЖЕН ПОЛУЧАТЬ УДОВОЛЬСТВИЕ ОТ ПРОЦЕССА, ясно?

— ВЫПУСТИТЕ МЕНЯ! — взвыл Хасан Ксанаду.

— Хасанчик, — уговаривал его Эдди, — НАСА в Америке тоже устраивает такие полеты. Но не бесплатно, а за три тысячи долларов с человека. Ты не думай, что тебе страшно. Думай о том, сколько мы с тобой сейчас экономим!..

Флорида сидела, вцепившись в мою руку.

Я, как ни странно, чувствовал себя не так уж плохо. Чем выше мы взлетали и чем сильнее давило на уши, тем яснее я понимал, что все это когда-то уже было. В смысле, я испытывал раньше ровно такие же ощущения, вот только где и когда? Вспомнил! Я тут же повернулся к Флориде и сказал:

— «Водяные горы»!

— Что?

— Аттракцион «Водяные горы». Помнишь, там усаживают в выдолбленное бревно и начинается такой же долгий-долгий подъем, а потом, когда уже перевалишь вершину…

— А, точно! — Флорида слегка ослабила хватку.

— Просто у этой «водяной горы» высота двадцать тысяч футов, вот и вся разница. Ну, и в конце нас не окатит водой.

Флорида заулыбалась. Оказывается, если посмотреть на наш полет как на катание по «водяным горам», сразу ощущаешь себя по-другому. И в ушах все так страшно гудит и звенит уже не от давления воздуха, а от радостного волнения, которым голова наполнена до отказа, как воздушный шарик.