Фрэнк Бойс - Просто космос

— Ну, мистер Дигби, — проворчал он, — и где же ваш хваленый опыт? Что он теперь нам подскажет?

— Можно подождать, пока ветер уляжется, — предложил я.

— Только ждать придется очень долго, — сказала Флорида. — Кажется, он тут дует уже тысячу миллионов лет.

Об этом я не подумал. А Флорида подумала. Я вдруг почувствовал необъяснимую гордость и сказал:

— Молодец, Флорида, превосходная мысль.

— Да?.. — Флорида выглядела довольной. — Спасибо, Лием.

Я ее ущипнул.

— То есть папа, — поправилась она. — Не Лием.

А потом она вытащила из кармана солнечные очки, надела их и сказала:

— О! Вот так гораздо лучше.

Никто ей не ответил, все таращились молча, обалдело.

— Что, разве никто больше не взял с собой очки?

— Было темно, — отозвался наконец Самсон Второй. — Очки тогда были не нужны.

— Просто это так круто смотрится, — объяснила Флорида. — Дэвид Бекхэм всегда носит солнечные очки, даже в темноте.

— Папа, — обернулся Хасанчик к отцу, — она в темных очках! Я их хочу.

— Да, конечно, — закивал Эдди. — Девочка, сколько стоят твои очки?

— Они не продаются.

— Мистер Дигби, сколько стоят очки вашей дочери? Мы бы хотели их купить.

— Это ее очки, не мои.

— Ну и что, она же ваша дочь. Скажите ей, чтобы она их продала.

— Нет. — Я помотал головой. — Но у меня есть план. Моя дочь, единственная из всех нас, догадалась взять с собой очки, правильно? Значит, мы с вами поступим так. Флорида в очках. Все остальные прикрывают лица футболками, рубашками — у кого что, — становятся друг за другом и берутся за руки. Флорида идет впереди и ведет нас к флажку.

С минуту все молчали, потом Самсон Первый сказал:

— Что ж, неплохой план.

— Да, в моей последней экспедиции по пустыне он меня здорово выручил, — сказал я.

Кстати, чистая правда: с помощью этой уловки я тогда вывел целую команду ночных эльфов из Лабиринта Света.

Месье Мартине тоже согласился, что план хороший, но хотел, чтобы в очках шел Макс, «потому что Макс — лидер по натуре».

— Возможно. — Флорида пожала плечами. — Но очки-то мои. Ну, пошли?

Мы взялись за руки и двинулись дальше — получилось что-то среднее между хороводом и «паровозиком». Месье Мартине тут же припомнил других путешественников, которым пришлось когда-то пересекать пустыню, и начал подбадривать нас выкриками:

— Марк Антоний и Лоуренс Аравийский справились с испытаниями! И мы тоже справимся! Человек может все!..

Чтобы идти вперед по сыпучему песку, тем более вслепую, требуется некоторая сосредоточенность. Поэтому вскоре все умолкли и просто шли и шли, каждый думал о своем. Но в какой-то момент все вдруг разом остановились и подумали об одном и том же. То есть это был не какой-то, а тот самый момент, когда мы вышли из тени. Это сразу все почувствовали. Ощущение было такое, точно на нас направили пламя огнемета. Мне некстати вспомнилось, что, когда Лоуренс Аравийский и Марк Антоний пересекали пустыню, за ними шли несметные армии, а не горстка детей с папами. И что, когда они наконец ее пересекли, их несметные армии сильно поредели.

А потом ветер совершенно неожиданно стих. И у нас появилась возможность разлепить глаза и оглядеться.

Ничего хорошего мы не увидели. Прямо перед нами возвышалась огромная песчаная дюна. Гора сыпучего песка в сто футов высотой. Наверху ветер еще не улегся, и было видно, как с хребта дюны сползают узкие песчаные ленты.

Хасанчик только посмотрел и захныкал:

— Лезть туда?! Нет, нет, я не хочу, не могу, слишком высоко!..

Зато месье Мартине воспринял дюну как вызов. Только принимать его должен был почему-то не он, а Макс.

— Макс! — рявкнул он. — А ну бегом на вершину! Посмотри, не виден ли оттуда флажок.

— Почему я?..

— Макс! — взревел месье Мартине. — Победитель должен быть впереди!

— Но…

— ДЕЛАЙ, ЧТО Я ТЕБЕ ГОВОРЮ! ЭТО ВОПРОС ДИСЦИПЛИНЫ!

Бедный Макс начал карабкаться на дюну. Песок сползал вниз, Макс тоже, на его одинокую фигурку жалко было смотреть.

Хасан Ксанаду сел и объявил:

— Я туда не лезу. Пусть там будет хоть тысяча флажков, мне все равно.

— Мой Хасанчик не хочет лезть наверх, — сказал Эдди. — Надо идти в обход.

Самсон Второй не одобрил такой план.

— Доктор Дракс сказала, что нам надо идти, куда указывает тень. А если мы отклонимся от направления, мы можем совсем его потерять. Это дрейфующая дюна. Такие иногда растягиваются на много миль в длину. Бывает, что на двадцать или тридцать.

Двадцать-тридцать миль — это плохо. Но дюна выглядела неприступной.