Владислав Крапивин - Трое с площади Карронад

— Постойте, — тонким голосом сказал Славка. — У меня важное дело!

Мичман обернулся и удивленно поднял клочкастые седые брови. Придержал дверь.

— Ты к кому? Проходи. Ты сын майора Ковского?

Славка вошел. Он не имел права идти туда со своим грузом, но получилось само собой.

После знойной улицы здесь было прохладно и темно. Славка помигал, разглядел у стены табурет и опустил на него портфель.

— Я не сын... Пожалуйста, осторожнее. Здесь снаряд.

— Что за шутки? — недоверчиво и слегка раздраженно спросил мичман.

Славка быстро, хотя и осторожно, отстегнул замки. Он чувствовал небывалое облегчение. Здесь, при опытном взрослом человеке, не могло случиться ничего страшного.

— Вот... — сказал Славка и тихо откинул крышку. Мичман заглянул в портфель. Сначала нахмурился, но тут же лицо его стало спокойным.

— Где ты эту штуку разыскал?

— На свалке у танкера "Бея", в конце Большой бухты.

— А зачем притащил сюда?

— Куда же было девать? — со звоном спросил Славка. Его захлестнула обида. — Там были маленькие ребята!

Мичман опять посмотрел на Славку — теперь внимательным и продолжительным взглядом. И коротко улыбнулся.

— Да не бойся, — вдруг мягко сказал он. — Натерпелся, да? Это не снаряд, это портативный газовый баллон для разогрева самолетных моторов. Их многие путают со снарядами, кто не знает...

— Баллон?

Кто-то громко хихикнул.

Славка растерянно оглянулся и увидел Потапенко. Он только силуэт ее увидел в прямоугольнике двери, за которой полыхал знойный день, но сразу представил Любкино лицо.

Баллон!!

Завтра будет хохотать вся школа...

И все было зря: белая дорога, изнуряющий страх...

И нелепая ссора с Тимом!

Славка всхлипнул и кинулся к двери, проскочил мимо отлетевшей Любки и побежал вдоль стены. Сначала быстро — так, что горячий ветер забивал горло. Потом тише: стало колоть в боках. Но все равно бежал. По улице, по белой дороге...

Потом не хватило дыхания, и Славка перешел на шаг. Ветер мохнатыми ладонями гладил мокрое лицо. Славка наконец подумал: зачем было убегать?

Еще хуже будет. Еще больше станет издеваться Любка. Расскажет, как он выскочил, будто капризная девчонка.

И портфель с Артемкой остался там...

Вернуться?

Нет, вернуться он не мог. Он только пошел потише.

И может быть, от ровного шага ровнее стали мысли.

Что он нервы распустил? Разве плохо, что снаряд оказался баллоном? Наоборот. Иначе кто знает, был бы сейчас на свете Славка Семибратов или не был?

Портфель, конечно, отдадут Любке...

Любка раззвонит про эту историю? Пусть. Славка не виноват, что снаряд не настоящий. А если найдутся дураки, которые будут смеяться, — их дело. Пускай хоть весь свет смеется. Разве это сейчас главное? Главное — Тим!

Лишь бы Тим не ушел!

Какой-то переулок вывел Славку к бухте. Правее базы. Славка подскочил к воде, разогнал ладонями нефтяную пленку, которая приплыла от стоявшего неподалеку танкера. Плеснул соленой водой в лицо. Вытерся подолом, заправил рубашку. Быстро зашагал к базе.

Тим не ушел. Он сидел у ворот на старом перевернутом ялике. Он поднялся навстречу Славке.

— Тим! — поспешно сказал Славка. — Это был не снаряд! Это газовый баллон... Мне мичман сказал... Тим, ты что?

Тим протянул Славке его учебники, связанные обрывком фала. Не глядя. Потом повернулся и пошел.

— Тим... — сдавленно сказал Славка.

Тим не остановился.

Славка пошел следом. Тим не оглядывался.

— Тимсель... — позвал Славка. Это было как пароль. Как сигнал о помощи.

Тим замедлил шаги. Не обернувшись, он сказал негромко:

— Ты за мной не ходи, пожалуйста. Ты... хуже, чем враг...

Дома Славка сразу лег на диван. Лицом к стене. Он не удивился, что его не зовут обедать. Не удивился, что баба Вера -печальная и растерянная. Не удивился тяжелому молчанию в доме. Все так и должно было быть в этот черный день.

Сначала Славка ни о чем не думал. Он очень долго лежал, сцепив зубы, а в голове, как замкнутая в кольцо кинолента, крутилось воспоминание: белая дорога, Любка, мичман, баллон, Тим, последние слова Тима. И снова: дорога... баллон... Тим... И опять.

"Ты за мной не ходи, пожалуйста. Ты... хуже, чем враг..."

Но почему?!

"Тим, почему? Я же тебя не бросил, не обманул... Ну, пусть я виноват, но я же не хотел... А ты сразу — как насмерть!"

И вдруг появилась ясная мысль. Такая простая и легкая, что Славка сразу сел. Он даже улыбнулся и кулаком себя стукнул по лбу.