Елена Батуева - Паутина

Мы вышли из номера в половине седьмого, одетые и причёсанные. У Ани в сумке отыскалась косметика, так что я чувствовала себя настоящей принцессой. Мальчишка поймал для нас карету, сам распахнул дверцу, и мы поехали.

Люди, торговавшие утром, уже разошлись — их разогнала стража, чтобы не мешать подъезжающим гостям. Теперь по мостовой ровным рядом ехали красивые кареты и люди на лошадях. Мы присоединились к общему потоку и через двадцать минут оказались у входа во дворец. Высокие гладкие стены, распахнутые ворота-решётки и полупьяная стража. Аня оказалась права — проникнуть внутрь не составило труда. Мы прошли по залитой предзакатным светом мощёной дорожке и оказались на ступенях величественного здания с гигантскими колоннами. На каждой из ступеней крыльца стояли лакеи. Каждый держал в руках подсвечники, горящие синим светом. Мы с Аней поднялись наверх в кругу остальных гостей и попали в огромный, освещённый миллионами свечей зал с замысловатым узором на паркете и огромными, казалось, парящими в воздухе без посторонней помощи, люстрами на потолке. Сам потолок заслуживал отдельного внимания, такую роспись я видела только в церквях. Мне улыбались купидоны и нимфы, феи и эльфы, и их было так много, что я даже не сразу поняла, что половина из них — настоящие. Маленький эльф быстро спикировал вниз и окунулся в бокал с шампанским, забрызгав при этом чопорного слугу, держащего поднос. Рядом, одетая в полупрозрачную ткань из листьев, прошествовала красивая девушка фея, она искала кого-то в толпе. Вдруг, когда наши с ней взгляды встретились, она улыбнулась и подбежала ко мне. Аня настороженно оглядела её с ног до головы, но не найдя ничего страшного, решила не ввязываться:

— Лена, и ты тут! Здравствуй! — она взяла мою руку в свою небольшую тёплую ладонь и, приветствуя меня, потрясла её. — Как туфельки? Не жмут? подмигнула она.

— Магда? — я не могла поверить своим глазам.

— Я обещала Кириллу, что приеду, и вот, я здесь, — она обвела рукой зал. — Так давно не выбиралась на балы, а тут такая красота… Может, вернусь в свет.

— Но… как? Как вы?.. — у меня не хватало слов.

— Я гляжу, в том мире совсем нет волшебства, — задумчиво проговорила Магда, снизив голос, чтобы её не услышали окружающие. — Ты что же думала, я кому-нибудь позволю видеть себя в том виде, в котором я прозеваю на болотах? — она улыбнулась. — Мне двести шестьдесят семь лет, но я всё ещё помню, как должна выглядеть настоящая красавица, к примеру такая, как ты, я почувствовала, что краснею и не нашлась, что ответить.

— А неплохой дворец отстроили, да? — проговорила Магда, разглядывая потолок. — Ой, ты меня прости, там, кажется, моя подруга возле люстры летает, мы так давно не виделись, пойду, поздороваюсь, — она взмахнула тонкими полупрозрачными крыльями и взлетела вверх. Аня взяла меня под локоть и оттащила в сторону, тихо хихикая:

— Резвая старушка.

— А что она имела в виду, когда сказала, что это новый дворец?

— Это летняя резиденция — построили специально к коронации. Главный замок там, — она неопределённо махнула рукой в сторону, — со стенами и бойницами. А это — так — для балов и приёмов.

— Ясно, — кивнула я.

В этот момент на балконе, где сидел оркестр, проиграли мелодичный аккорд вроде первого звонка в кинотеатре, и всё стихло. Народ расступился, освобождая дорогу к центру. Там я увидела красивый трон, на нём сидел пожилой мужчина с сединой на висках. Не такой высокий, как следовало бы ожидать, по сравнению с большинством людей, присутствующих в зале, он казался просто гигантом. Хотя, вполне возможно, эту величественность и даже некую монументальность, больше присущую памятникам, чем живым людям, придавала ему горделивая осанка и слегка надменный взор. Карие глаза, аккуратная седая бородка, на плечах — накидка из горностая. Правую руку он держал на мече, в нетерпении, еле заметно перебирая пальцами. Рядом с ним на табуретке сидела красивая женщина лет пятидесяти в красной мантии. Её волосы были собраны в косу, на голове была небольшая красная шапочка.

— Это отец и мать Кирилла? — тихо спросила я. Аня уставилась на меня, как на ненормальную. — Что? — от её взгляда мне стало неловко.

— Отец — это да, но вот с матерью ты явно погорячилась, — произнесла Анна, глядя на меня исподлобья.

— Ты на меня смотришь, как укладчик асфальта на своё детище. Откуда мне знать?

— Ты тут неделю, могла бы давно сама выяснить.

— Ань, не надо мне говорить, что делать, и я не буду тебя никуда посылать, — обиделась я и отвернулась от подруги.