Елена Батуева - Паутина

— Логично. Скажите, а что делала та орава, судя по всему тоже охранников, рядом с Кириллом?

— Вы совершенно правы. Это тоже были охранники — та самая личная королевская гвардия. Они перенеслись раньше, чтобы расчистить путь и должны были ждать принца.

— Ну так и где они?

— Видите ли, миледи — очень опасно открывать ворота на вход и на выход в приблизительно одно и то же время — нужна разница хотя бы в сутки, а то может произойти перехлёст и занесёт не пойми куда. Так что, можете считать, что вам повезло.

— Хорошо, так и будем считать, — согласилась я. Признаться на тот вечер было уже довольно разъяснений, у меня от них просто голова пухла, но от возможности выяснить всё и разом я отказаться не могла. — Ян, скажите, а Кирилл вам не говорил, как он выяснил, что я — это я. Не помню, чтобы в разговоре с ним я упоминала своё имя.

— Знаете, это вы лучше у него спросите, — произнёс он и встал со стула. — Но я вижу, совсем вас уболтал. Ложитесь лучше спать, завтра мы рано выезжаем. Ребята не будут ночевать этой ночью, а нам надо их догнать.

Он вышел из номера в коридор, предварительно собрав на поднос остатки нашей трапезы. Я минут пять посидела не двигаясь, услышала, что он вернулся в номер, погасила свечи и, забравшись в кровать, укуталась теплым одеялом. Колючая шерсть согревала замёрзшие пятки, было приятно лежать на холодной подушке, свернувшись калачиком, и смотреть на полоску света под дверью в комнату Яноша. Вскоре и она погасла, а за дверью стало тихо-тихо. По коридору кто-то прошёл, дверь напротив распахнулась и со скипом закрылась кто-то из постояльцев вернулся в номер. Через открытую форточку проникал свежий ночной воздух. Глаза слипались, я и не заметила, как уснула.

На следующий день я проснулась часов в семь, спать больше не хотелось. Наскоро ополоснув лицо, я оделась, застелила кровать, собрала вещи и спустилась вниз. Там, за тем же столом, что и вчера, сидел Янош и внимательно изучал какой-то лист бумаги. Подойдя поближе, я поняла, что это была карта, а по тому как сосредоточено Ян грызёт дужку очков я предположила, что он пытается понять, как можно срезать дорогу.

— Что, земля, затерянная в океане? — решила сострить я, усаживаясь напротив него.

— Точнее, неотмеченная на карте, — ответил он и, подняв глаза, прибавил. — Доброе утро.

— Доброе, — кивнула я. — Так в чём дело?

— Я не могу понять, где мы сейчас находимся.

— Что?

— Этой деревни нет на карте. Вчера меня это как-то не волновало, да и Кирилл ничего не заметил: приехал, поел, уехал. А вот куда уехал, если от сен-Дельжотара до ближайшей деревни ещё миль пять, если не больше. Мы сейчас где-то тут, — он ткнул пальцем в карту. На листе бумаги в дециметре от большой точки с названием Саурваль было чёрным по белому написано «Милая пустошь».

— Оригинальное название для пустоши. А где близлежащая деревня?

— Не деревня, посёлок при монастыре, — поправил он меня и показал на группу домиков вокруг креста и надпись: «Житие при Милой пустоши».

— Так, может мы тут и находимся?

— Монастыря нет, — отрицательно покачал головой Янош. — Я сегодня утром проверил. Поселение есть, монастыря — нет.

— Утром, это когда? Сейчас, по-вашему, не утро? — он никак не отреагировал, лишь внимательнее уставился на карту. — А где все? Может у метрдотеля спросить?

— Спрашивал. Он утверждает, что это — Житие при Милой пустоши.

— Знаете, я конечно не настаиваю, но когда всё сходится, то наиболее простой способ решения является самым верным.

— Знаю, но сходится далеко не всё.

— Ну, подумаешь, мелочь.

— Отсутствие монастыря — это не мелочь.

— Может просто карта неправильная? Откуда вы знаете, что тут должен быть монастырь?

— Я в нём родился, — произнёс Янош, затем ещё раз посмотрел на меня, надел очки и отодвинул карту. Хотите есть? — я неопределённо пожала плечами. Он вынул из сумки яблоко и предложил мне. Я вытерла его носовым платочком и откусила кусок.

Мы встали, вышли из-за стола, Ян запихнул карту в сумку и вышел на улицу. Там нас ждали осёдланные лошади. Я забралась на свою и выехала на середину мощёной улицы. Посёлок кончался уже через несколько дворов, на пригорке уже не было домов, не говоря уже о монастыре. Ян привязал сумку к седлу и вскочил на коня. Не оглядываясь, он въехал на вершину холма, я последовала за ним.

К полудню, по расчётам Яна, должно было показаться настоящее Житие при Милой пустоши, но приближалось время обеда, солнце обошло большую половину своего пути, а не было и намёка на приближение посёлка. Мало того, слева тянулась полоска тёмного леса, что опять противоречило карте. Да и по словам герцога фон Эйбен лес, на карте находящийся почти у самого Саурваля, должен был появиться ближе к ночи, и то справа.