Софья Андреева - Волшебный дипломат

— Я хотела вернуть ему паспорт.

— Что-о-о… — округлив глаза, протянул милиционер, — Значит, вы ещё и его паспорт умыкнули?

— Нет, меня попросили его вернуть.

— Кто попросил?

— Я его случайно нашла, — я поняла, в каком глупом положении оказалась: если сейчас начну рассказывать о Карманкуле и сказке, то меня посчитают не только бандиткой, но и сумасшедшей. «Дешевле молчать», — решила я, потому что босоножки уже отправили на экспертизу на случай подпила, колготки тоже забрали оставив мне только одни дырки. На самолет — практически опоздала, так как уже давно было объявлено об окончании посадки. Вместо того, чтобы усаживаться в мягкое кресло авиалайнера, я сейчас торчала на табуретке в комнате милиции. Если лавина идет, то обязательно где-то рядом. Меня спасало только то, что Джонсон куда-то очень торопился и все время поглядывая на часы — бубнил, что его ждут государственные дела, что он без претензий к этой террористке, причем все время намекая о важности содержимого его багажа.

Вскоре меня отпустили из-за отсутствия заявления от пострадавшего. Джонсон Всенам, подписав какие-то бумаги, выскочил из комнаты милиции. Выйдя босиком, я оглянулась в надежде найти киоск, где могла бы приобрести какие-нибудь тапочки. Тут мой взгляд наткнулся на Карманкула. Насупившись, я отвернулась и зашагала в противоположную от него сторону.

— Ну, не обижайся, — услышала я сзади, — смотри, что я тебе купил. Я думаю, что тебе понравится, — и Карманкул, забежав вперед, открыл крышку коробки, на дне которой лежали замечательные удобные босоножки. Сердце мое стало медленно оттаивать. Взглянув на свои босые ноги, я присела на скамейку и стала обуваться. Пока я колдовала над застежками, Карманкул посвящал меня в тайну моего падения.

— Понимаешь, надо было во что бы то ни стало задержать Джонсона. Поэтому пришлось пожертвовать твоим каблучком.

— Я все ещё не понимаю, зачем надо было его задерживать? — удивилась я.

— Посол обманным путем завладел волшебным дипломатом Аяза, а Аяз опаздывал в аэропорт, так что пришлось помочь. Пока ты сидела в комнате милиции, а Джонсон вместе с охранниками находились рядом с тобой. Аяз проник в самолет.

Когда сказка закончится, тогда я тебя с ними познакомлю.

Когда объявили об окончании посадки на мой рейс, я, махнув Карманкулу на прощание рукой и схватив дорожную сумку, ринулась к таможенной стойке для прохождения регистрации.

Некультурно подвинув культурную очередь пассажиров, я гордо «предъявила» свои документы таможеннику. «Речкин» прочитала я на табличке, прикрепленной к лацкану пиджака. «Уж не родственник ли это великого спортивного комментатора», — подумала я, пытаясь успокоиться после пережитых событий. Пальчики мои дрожали, язык заплетался, глаза нервно подергивались.

Речкин вкрадчивым голосом поинтересовался:

— Наркотики, крутобаны, ценности, контрабанду, незаконный груз имеете?

— Нет, — затрясла я головой. «Интересно, — подумала я, — неужели он ждет ответа „Да“».

— А почему вы дрожите? — зацепился он.

— Замерзла. У меня колготки порвались.

Взглянув на меня, он сквозь зубы процедил:

— Пройдемте со мной на личный досмотр.

— Что, опять проблемы? — возмутилась я. — Да меня только что проверяли.

— Очень хорошо, если другим можно, почему нам нельзя. Прошу вас, — указал Речкин на серую дверь.

Процедура досмотра заняла не более пятнадцати минут. Все закончилось относительно благополучно, если не считать оторванных каблуков новых босоножек, отпоротой подкладки сумочки. Попрощавшись с милыми дамами и выйдя из комнаты досмотра, я обратилась к Речкину.

— Я не опоздаю на самолет?

— Нет, не опоздаете, — улыбнулся он, — вы вообще никуда не полетите.

Мои ноги задрожали, по телу побежали мурашки от холода и страха.

— Я не ослышалась?

— Это ваш паспорт? — показал он мне мой документ.

— Да, — закивала я головой.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

— Подпишите, — пододвинул он мне бумагу.

— А в чем, собственно, дело? — возмутилась я. — Что за бумажки вы мне суете?

— Подпишите, это акт проверки вашего паспорта, — ласково успокаивал меня Речкин, — небольшая формальность.

Взглянув в бумагу и ничего не поняв, я гордо заявила:

— Я отказываюсь подписывать без адвоката.

— Вам же хуже. Своим некорректным поведением вы усугубляете ваше незавидное положение.

— Ничего не понимаю.

— Не родился ещё такой человек, который бы разобрался в нашем таможенном законодательстве. Хотя это так легко, как в сказке: «Корешки мне, вершки тебе». Нам права, вам обязанности.