Галина Смирнова: Максимка, Толик и каляки-маляки

Ларик, английский чёрный спаниэль из пятого подъезда, лежал на животе во дворе дома, вытянув лапы и зажав в передних лапах здоровущую кость.

Кость эту он, конечно, стащил где-то на помойке.

Все жильцы большого дома знали эту слабость Ларика, но любили его, потому что Ларик был собачкой доброй, весёлой и всем всегда дружелюбно махал хвостиком.

Ларик увлечённо грыз кость, не замечая ничего вокруг, а в это время его окружили вороны – три спереди и две сзади.

Когда две задние вороны кусали Ларика за хвост, три передние вороны, именно в этот момент, пытались ухватить кусочки косточки, разбросанные на земле.

И это им удавалось.

То есть, одни вороны отвлекали, а другие действовали.

Ларик на эти нападения не реагировал, только слегка поднимал голову и вновь продолжал радостно грызть косточку.

А вороны всё атаковали и очень слаженно атаковали.

Какие же они всё-таки умные и хитрые!

Ранним утром Юлечка стояла у окна и с интересом и удивлением смотрела на парк.

Она жила рядом, в большом доме, в квартире на высоком этаже, откуда весь парк был как на ладони.

Только ей надо было встать на носочки, потому что до самого окна она ещё не доставала – ей было всего три годика.

– Дочка, отойди от окна, ты же знаешь – я не разрешаю, – строго сказала мама.

– Посмотри, посмотри, – Юля подбежала к маме, схватила её за руку и потащила к окну, – там…

На зелёной лужайке парка неожиданно, как в сказке, откуда ни возьмись, появился Дракон.

Поэтому сразу после завтрака Юля с мамой заторопились в парк – что же там происходит?

Вокруг Дракона, которого все звали Дракоша, собралось много ребят.

Среди них были и знакомые Юле мальчики и девочки – с одними она ходила в детский сад, с другими жила в одном доме и часто играла на детской площадке.

И все они с огромным любопытством разглядывали Дракошу.

Он был большой, с голубыми глазами, оранжевой гривой, длинным, зелёным хвостом и жёлтым животом.

Дракоша сидел на траве, вытянув передние и задние лапы вперёд и опираясь на хвост, при этом его передние лапы лежали вдоль живота, создавая своеобразные стенки с двух сторон.

А по животику Дракоши, который выглядел как высокая, крутая горка, были проложены деревянные брусочки, за них можно было держаться и карабкаться на самый верх, где находилась маленькая площадка.

Малыши друг за другом, стараясь изо всех сил и торопясь, карабкались наверх, на площадку и там, оттолкнувшись, быстро съезжали вниз, переговариваясь, смеясь, переворачиваясь в разные стороны и что-то выкрикивая, потом снова залезали, и снова съезжали.

Вокруг Дракоши царило оживление, шум, веселье.

Юля съезжала с горки, сзади её догоняли Петя и Лена, а дальше Катя с маленьким братом, и всем ребятам было так радостно и весело!

А когда приходил вечер, Дракоша уходил спать – он сдувался, потому что был резиновый, как простой резиновый мячик.

Но каждое утро Дракоша просыпался, глубоко вдыхал и набирал воздух, расправлял плечи, и вновь улыбался, приглашая малышей: «А ну-ка, прокатись!»

Однажды на горку к Дракоше залезли три незнакомых мальчика, они были заметно старше и катались по-другому – грубо расталкивали малышей, да так сильно, что некоторые падали и начинали плакать.

На замечания они не реагировали и ушли только тогда, когда сами захотели.

И вскоре после их ухода Дракоша вдруг стал оседать, оседать и… и сдулся, как сдувается порванный воздушный шарик.

Теперь он лежал на траве плоский, печальный, непохожий на себя.

Подойдя ближе, Юлечка разглядела порез на его животе, похожий на рваную рану, она загрустила и прижалась к маме:

– А Дракоша поправится?

– Обязательно поправится, дочка. Помнишь, как доктор Айболит вылечил зайчика и других зверюшек?

– Да-а, я помню – зайка бежал и попал под трамвай, а добрый доктор Айболит сказал: «Я пришью тебе новые ножки, ты опять побежишь по дорожке». Мамочка, Айболит вылечит Дракошу?

– Это знает только Айболит, но он сумеет, он справится.

Несколько дней Юлечка украдкой от мамы подходила к окну и всё смотрела и ждала, ждала, но Дракоши не было.

Даже погода нахмурилась, словно рассердилась на тех, кто поранил Дракошу, и вот уже четыре дня моросил тихий дождик, дождинки которого были похожи на слезинки, которые текли по Юлиным щекам, когда она вспоминала раненого Дракошу.