Михаил Самарский - Формула добра. Приключения необычной собаки

В общем, так мы совершили несколько набегов на супермаркет. И всё сходило нам с рук. Однажды я даже поймал себя на мысли, что это моя месть магазинщикам за то, что тогда нас с Сашкой не пустили в супермаркет. Сколько я тогда помыкался! Ещё повезло – всё хорошо закончилось, а ведь могло быть и хуже. Продали бы меня бандиты какому-нибудь негодяю, а тот посадил бы меня на цепь, и сиди у будки по сей день. Ой, как страшно!

– Вставай, лежебока, – сказала как-то утром Полина Фотеевна, – пошли за добычей.

Хм, лежебока. А что мне делать? Скакать по квартире? Смотрю и недоумеваю: старушка укутала мне спину махровым полотенцем. Чего это она задумала? Ой не к добру. Ой не к добру! Поверх полотенца надела шлейку и скомандовала:

– В супермаркет! Да поживее!

Куда поживее? Я-то могу такую скорость набрать, что и не угонишься. Но тебя же берегу, Полина Фотеевна. Вот что меня очень сильно обижало, так то, что она каждый раз, отдав команду, ещё и пинала меня ногой под зад. Ну к чему такое обращение? Я что, без пинка не слушаюсь, что ли? Не скажу, что больно, но обидно! Вот вы как отнеслись бы к человеку, который говорит вам «Пошли» и тут же ногой по заднице? И вот со всем этим мне пришлось смиряться. Дорогие человеки, пожалуйста, не пинайте своих питомцев. Знайте: нам очень обидно.

Но то, что случилось дальше, уму непостижимо – даже собачьему. Уже на пороге в магазин Полина Фотеевна вдруг объявила охране:

– Вот дура старая! Старая да слепая. Представляете, собачку поранила. Наливала кипяток себе в чашку и уронила чайник, да прямо на спинку своей собачке. Так жалко, так жалко псинку. Бедненькая моя, – гладит меня по голове, а сама причитает: – Потерпи, голубчик, я же не нарочно, прости меня, дорогой…

Я со стыда чуть не разгавкался. Это же надо такое придумать! И главное, зачем ей это? Чтобы нас пожалели и посочувствовали? Нет, друзья. Тут фантазия бойкой старушки пошла гораздо дальше. Как обычно, сделав пару кругов по супермаркету, позавтракав сыром и печеньем, мы подошли к стенду с колбасными изделиями. Если бы я не знал, что Полина Фотеевна слепая, никогда бы не поверил. Она так ловко упрятала мне под полотенце несколько упаковок колбасной нарезки, что и зрячий такой трюк не смог бы повторить. Потом, как обычно, взяла с собой бутылку молока, хлеба и направилась к кассе.

Стою, а у самого лапы подкашиваются. Рассчитались, идём к выходу. И вот тут начались приключения.

– Гражданочка, погодите! – окликнул нас охранник.

– Чего надо? – продолжая идти вперёд, недовольно спросила Полина Фатеевна.

– Остановитесь, пожалуйста, – охранник взял её под руку, – нам нужно проверить вашу собаку.

– Убери руки, кретин! – вдруг закричала старушка. – Я милицию сейчас позову!

– Не волнуйтесь, мадам, – усмехнулся тот, перегораживая нам дорогу, – милицию мы уже вызвали.

«Вот и приехали, – подумал я, – дожили».

И тут слышу, Полина Фатеевна скомандовала:

– Трисон, фас! Убери с дороги этого балбеса.

Извините, Полина Фотеевна, но это команда не для меня. Не могу я её исполнить. Вот поверь, дорогая моя старушка, не могу. Во-первых, нас этому не обучали, во-вторых, я же не охранник-телохранитель. А она всё не успокаивалась:

– Кому сказала? Фас его! Защищай меня, собака!

Ну я, чтоб уж совсем не казаться беспомощным, гавкнул пару раз для острастки. На что охранник улыбнулся и сказал так нагло мне:

– Какая бесстыжая собака! Обворовала магазин и ещё рявкает тут. Щас как дам ногой по морде!

Ну скажите, дорогие мои друзья. Вот это разве не «чушь собачья»? Кто обворовал магазин? Я?! Вы ещё скажите, что я, мол, сволочь, нарочно укутался в полотенце и пришёл за добычей. Эх, люди-люди. Как же вы бываете несправедливы к нам, собакам. Я от обиды даже заскулил…

К тому времени приехала милиция, или, как теперь её называют, полиция. Сразу двое. Видимо, один для меня, другой – для старушки. Один из них, усатый и постарше, став на колено, сунул руку под моё полотенце и вынул оттуда три упаковки колбасной нарезки.

Внимание! Сейчас прозвучит ещё одна чушь, но уже чисто человеческая. Такое придумать могу только люди. Он поднялся и, громко рассмеявшись, сказал мне:

– Так ты, братец, оказывается, никакой не поводырь, а обыкновенный воришка? Поехали к нам в отделение. Оформим протокол, хозяйку твою в тюрьму посадим, а тебя усыпим.

Верите, я чуть не сгорел со стыда. Нет-нет, нисколечко не испугался. Чем жить на свете с такой репутацией, лучше уж и впрямь пусть усыпят. Только вот обидно. Какой же с меня вор? Я что, должен ещё лекции о нравственности читать своей старушке?