Михаил Самарский - Формула добра. Приключения необычной собаки

– Пока ничего, она боится.

Следующие десять минут не принесли никакого результата. Константин Александрович вспотел, но Кисулю так и не стряхнул – крепкая «груша» нам досталась. Я стоял в стороне и молча наблюдал за происходящим.

«Интересно, зачем она туда полезла? – думал я. – Наверняка за какой-то птичкой. Видел, как Кисуля не раз изображала из себя охотницу. Крадётся по газону к воробьям, спрячется в траве, ушки прижмёт, дескать, взгляните на меня, я не кошка, а рысь пятнистая. Умора просто! Но птицы всё время оставляли её в дураках. Решила, наверное, на дереве их достать. Вот дурочка! Видимо, увлеклась, воробьи улетели, а доморощенная рысь осталась на макушке. А теперь орёт во всю ивановскую».

Тут подоспела ещё одна помощница. Маша. Увидев на макушке Кисулю, она сразу расплакалась.

– Это ещё что такое? – нахмурился Константин Александрович. – Чего ты плачешь?

– Папа, а кто её туда затащил? – спросила Маша, вытирая кулаком глаза.

– Ветром занесло, – рассмеялся он.

– Торнадо? – вытаращила мокрые глаза девочка.

– Ага, тайфун, – закивал Константин Александрович. – Вместе с цунами.

– Папа, я серьёзно спрашиваю! – топнула ножкой Маша. – А тебе всё шуточки.

– Мария, – папа подошёл к дочери и взял её за руку, – я предлагаю тебе покинуть смотровую площадку. Иди в дом.

– Почему я должна идти в дом, когда здесь вся семья собралась? – возмущённо воскликнула девочка.

– Хорошо, – согласился Константин Александрович, – тогда не реви. Договорились?

– Да я не реву, папочка! Как ты не понимаешь, слёзы ведь иногда сами появляются.

– Так, всё, стой молча. Я, кажется, придумал…

– Молчу-молчу, – закивала Маша. – А вы спасёте Кисулю?

– Спасём! – нарочито бодро ответил Константин Александрович и нахмурил брови. – Только умоляю тебя, Мария, постой молча.

– Рыба! – воскликнула та, явно пародируя маму. Я слышал несколько раз такой возглас из уст Анны Игоревны.

Повисла какая-то нехорошая пауза. Предчувствие меня не подвело.

– Ну что, Трисон? – неожиданно обратился ко мне Константин Александрович. – Наверное, придётся тебе лезть на это дерево…

Вот это что-то новенькое! Извините, товарищи, но я собака-поводырь. В цирке не работал, по лестницам вовек не лазал, на спасателя меня не учили. Что вы от меня хотите?

– Справишься? – спросил Константин Александрович.

Даже не знаю, что ответить. А если я сам оттуда свалюсь? Что будете делать? Нет-нет, я не отказываюсь. Просто размышляю. За свою подопечную я и жизнь готов отдать. Буду защищать её до последнего вздоха. Но как-то не хочется погибнуть из-за какой-то глупой кошки. Может, пожалеете меня?

– Давай, дорогой. – Константин Александрович подвёл меня к лестнице. – Аккуратненько взбирайся, попробуй снять эту идиотку.

Что делать? Так уж я приучен – команды человека выполнять. Тут не поспоришь. Да и не могу я прослыть трусом. Это ж какой позор! Скажут: вот тебе и отважный лабрадор – на лестницу испугался залезть. Нет, надо так надо. Прощайте, если что! Жутко, но породу свою не подведу, не опорочу! Вздохнул я тяжело и полез на эту треклятую лестницу. Не стану кривить душой. Страшно было до ужаса. Лезу, дерево качается, Кисуля орёт. Скажу вам по секрету: у самого лапы дрожат, сердце куда-то в хвост ухнуло, язык вывалился, в горле пересохло.

Всё, думаю, вот и пришёл мой конец, отправили меня на верную гибель.

Преодолев несколько ступенек, я мельком взглянул вниз – дыхание перехватило. В школе я никогда на такую высоту не забирался. Кому там могло взбрести в голову, что я, работая поводырём у слепого человека, буду лазать по лестницам.

Ну, думаю, Кисуля, если всё обойдётся, задам я тебе трёпку, когда хозяев не будет дома. Я тебе устрою и цирк, и дельтаплан – будешь у меня летать по дому как угорелая…

Я даже не заметил, как добрался до середины лестницы. Ещё две-три ступеньки, и можно будет ухватить дурёху за загривок. Но тут самому бы не свалиться. Внизу под нами – растянутая простынь, но она кажется такой далёкой и крошечной, что попасть в неё просто невозможно.

– Давай-давай, Трисончик, – подбодрил меня Константин Александрович, – давай, дорогой, ещё чуть-чуть.

«Да даю-даю, – мысленно рявкнул я, а из пасти вырвалось только жалобное поскуливание, – нашли спасателя…»

Поравнявшись с мордой Кисули, я тихо произнёс:

– У тебя мозги есть? Ты зачем сюда забралась?

– Мяу-мяу, – запищала Кисуля, вся дрожа.

Потянулся к ней, чтобы ухватить за шкирку. И вдруг эта неблагодарное создание природы начало на меня шипеть: