Анна Кичайкина - Дневник Мишки Клюшкина

Многим моё принципиальное руководство не понравилось, и они стали требовать переизбрать меня. Вскоре состоялся очередной классный час. На нём было гораздо шумней, чем в прошлый раз, потому что выступать, вопреки обычаю, захотел чуть ли не каждый.

— Это просто невыносимо, — жаловался Першиков. — Он нас всех замучил. Всё ему не так, всё ему не этак.

— Всегда кричит, всегда недовольный, — вставил Борька Смирнов.

— В общем никакого продыху нет, — сделал заключение Першиков.

— Мало того, что Клюшкин вечно придирается, — поддержал их Куркин, — так он ещё и обзывается.

— Как я тебя обозвал? Как? — разозлился я.

— Чучелом огородным. Потом ещё мешком с костями и всяко разно.

— Что же я могу поделать, если ты в самом деле костлявый? — в бессилии развёл я руками. — Ешь побольше, буду пузатиком называть, — засмеялся я.

— Вот видите, опять обзывается! — с торжеством воскликнул Куркин.

— Нехорошо, Миша, награждать своих товарищей обидными прозвищами, — вступила в разговор Наталья Борисовна. — Они ведь не для этого выбрали тебя своим вожаком. Наоборот, ты должен поощрять их к хорошей учебе…

— А я и так поощряю.

— Справедливости ради надо заметить, что успеваемость и дисциплина в классе значительно повысились. Но надолго ли, вот в чём вопрос. Метод, который ты применил, Миша, не всегда оправдывает себя. Поэтому давайте все вместе подумаем, как нам сделать так, чтобы пользы было больше, а обид меньше.

— Переизбрать его да и дело с концом! — крикнул Лёшка.

— А ты лучше помолчи, чемпион олимпийский, — огрызнулся я. — Толку с тебя как с руководителя ни на грош.

— Да я, если хочешь знать, весь класс в спортивную секцию записал. Понял?

— В какую же? — поинтересовалась Наталья Борисовна.

— В секцию спортивного ориентирования.

Я захохотал как бешеный.

— Ты что, так с горки катался, что все мозги выдуло? Даже в родном городе теряешься? Свой адрес не помнишь?

— Я-то помню, — набычился Лёшка, сжимая кулаки, — а вот ты сейчас забудешь.

— Ребята! — постучала карандашом по столу Наталья Борисовна. — Конфликтами вопрос не решить. У кого какие будут предложения?

— Исключить его из старост! — запальчиво выкрикнул Куркин.

— И не назначать больше никем, — поддержала Маринка Збруева.

— Ну-ну-ну, зачем же идти на такие крайние меры, — успокаивающе заговорила Наталья Борисовна. — У любого человека есть плюсы и минусы. Давайте назначим Мишу Клюшкина ответственным за учёбу. Тем более что многие из вас и так уже заметно подтянулись, да и сам он стал учиться гораздо лучше.

Короче, переизбрали меня. Но я не очень расстроился. А знаете почему? Лёшка-то у нас двоечник. Я посмотрел на него и сказал, злорадно улыбаясь:

— С сегодняшнего дня начинаем борьбу против подсказок, списываний и двоек. Так что возьмите себе это на заметку, господин спортсмен. Никакое ориентирование знаний не заменит.

Однажды утром я проснулся и никак не пойму, отчего в моей комнате так светло. Пока я раздумывал, вошла мама и весело сказала:

— А ну-ка, Мишук, выгляни в окошко.

Я посмотрел в окно и ахнул. Снегу-то, снегу сколько! За ночь он укрыл и крыши домов, и балконы, и деревья. Дворники уже скребли тротуары лопатами и мётлами. Я сразу же соскочил с кровати и принялся одеваться в школу. Мне не терпелось выбежать во двор и пройтись по нетронутой глади первого хрустящего снежка. Но мама меня притормозила. Усадила завтракать и держала за столом до тех пор, пока я не стал давиться овсяной кашей.

— Ладно уж, иди, мученик, — огорчённо отмахнулась она. — Вечно тебя есть не заставишь.

Не успев застегнуть куртку, я выскочил на крыльцо и сразу зажмурился. От нестерпимой белизны вокруг слепило глаза. Я прищурился и зашагал по первому снегу. Как приятно он похрустывал под ботинками. Я бы так шёл и шёл и, может быть, даже всю землю обошёл, но вдруг наткнулся на нашу школу.

Мальчишки уже лепили снежки и обстреливали ими приходящих учеников. Больших пацанов, конечно, не трогали, а вот девчонкам доставалось.

Они визжали, убегали, прикрываясь портфелями, и было очень весело. Я увидел, что Лёшка с Борькой тоже кидаются снежками и, скинув ранец, присоединился к ним. Мы так увлеклись битвой в снежки, что были все мокрые и красные. Увидев нас, Наталья Борисовна сказала: