Людмила Матвеева - Дарю тебе велосипед

Старушка взяла телеграмму и сказала «спасибо». Ну вот и всё, сейчас Сашенька нажмёт на педали и полетит к Лёше. И так задержался. Лёша, может быть, сердится: куда подевался этот Сашенька? Зря я с ним связался. И тут Сашенька примчится — вот он я. И они пойдут на речку и будут ловить рыбу. И Сашенька сразу научится и поймает штук сто или больше.

И вдруг старушка опустилась на скамейку у калитки, задрожала, слезы полились по щекам, а телеграмма упала в траву.

— Как же так? Как же так? — повторяла старушка и раскачивалась, закрыв лицо. — Сестра, Соня, умерла. Как же так?

Сашенька растерялся. Это была совсем чужая женщина, он впервые в жизни видел её. Но Сашенька спрыгнул с велосипеда, подошёл и погладил её по плечу. Он сел с ней рядом. Чем можно помочь? Что нужно сказать? За кем сбегать? Он не знал, он просто сидел рядом. И может быть, это было самое трудное для него и единственное, что нужно было сейчас этой старой женщине. Когда у человека большое горе, с ним иногда нужно просто посидеть рядом. Ничего этого Сашенька не знал. И хотелось спросить: «Что мне сделать?» Если бы она сказала, он бы сразу всё сделал, и стало бы легче. Но она сама растерянно спросила:

— Что же теперь делать?

И Сашенька почувствовал, что он сейчас умнее и главнее.

Так они сидели у калитки долго. Потом старушка сказала:

— Ступай домой, тебя, наверное, ищут.

— Посижу, — твёрдо ответил он. — Я не маленький.

Потом приехал из города сын старушки, высокий быстрый человек. Он прочёл телеграмму, обнял мать, повёл её в дом. Потом вышел, пожал руку Сашеньке — то ли попрощался, то ли поблагодарил.

В сумерках ехал Сашенька по дороге. Кричали вороны в верхушках сосен. Синие облака тянулись к городу. Велосипед подбрасывало на толстых корнях, выступавших из земли. Печально было на душе, Сашенька впервые так близко увидел горе. Мог растеряться, мог испугаться. А он поддержал человека. Так поступают добрые и сильные. Но об этом Сашенька не думал. Люди редко замечают, как меняется их характер.

А в лагере «Светлые полянки» сегодня последний день третьей смены.

В последний день люди почему-то становятся на самих себя не похожи. И вытворяют всякие номера. А вожатые, хотя и сердятся, но не очень. Они тоже понимают: последний день это последний день.

Фокусник Гена Воблин вымазал своего соседа зубной пастой. Тот проснулся утром, все кругом смеются, а он понять ничего не может. Остроумно? Конечно, нет. Но почему-то такую шутку в последний день чуть ли не в каждом лагере проделывают. Ну, пошёл человек, умылся, и от шутки следов не осталось. На будущий год он Генку вымажет. Или ещё какую-нибудь каверзу придумает.

Старший вожатый Дима вчера на планёрке всем вожатым сказал:

— Смотрите завтра во все глаза. В последний день дети становятся сами на себя не похожи. Поверьте моему опыту.

И вот с утра по лагерю крик:

— Валерка в речку свалился!

Летит Тамара через весь лагерь к реке. Валерка, бедный! Холодная вода, конец августа. Прибежала. А он, Валерка, на берегу стоит, вода с него течет, и тина на ушах висит, а рот до ушей.

— Я, Тамара, корабль хотел испытать. Последний раз. И упал, Тамара.

Ну что за люди! Каждый день этот Валерка свои корабли на реке испытывал и в воду не падал. А в последний день надо было ему всё-таки упасть. И все вокруг стоят, на происшествие смотрят.

— Скорее, немедленно в спальню! В сухое переодеться! — прогоняет Валерку Тамара. — Ну что за люди!

— Тамара! А Валя Туманова плачет, — останавливает вожатую Зина, которая танцевала тарантеллу. — Она уже давно плачет, — добавляет Нина, которая давно помирилась с Зиной.

— Где? Почему плачет?

— А вон там, в беседке, — показала Зина.

Валя ревёт и даже подвывает. И нос покраснел: даже у красавиц от слёз носы краснеют.

— Что случилось. Валя? Ушиблась? Порезалась? — Тамара трясёт её за плечи, но Валя только отмахивается и продолжает плакать.

— Влюбилась она, — объясняет маленькая девочка из самого младшего отряда. — В чемпиона этого. Она от разлуки ревёт.

Тамара опускает руки.

Ну что ты будешь делать? Влюбляются, в речку падают. И зубной пастой мажутся. Что за люди? Никогда больше не поеду в лагерь, ни за что. Все нервы они мне вымотали. Тамара обнимает Валю.

— Не плачь, Валя. Ну успокойся. Не на Северный полюс уезжаешь. Захочешь, позвонишь ему по телефону, в одном городе живёте. Ну чего ты? А вы все уйдите, как не стыдно?

— Он мне телефон не даёт. Я говорю: дай свой телефон, а я тебе свой. А он говорит: зачем? — Валя ещё сильнее начинает рыдать. Тамара гладит её по вздрагивающим плечам. — Скажи ему, Тамара, чего он?