Сири Колу - Мы – Разбойниковы

Возвращение на знакомую парковку

Спустя три дня после похода в супермаркет я разбудила разбойников запахом яичницы с беконом и свежеразогретых пирожков (правду сказать, пирожки слегка пережарились, пока я пыталась перевернуть яйца, все-таки опыта у меня маловато). Кайя встала пораньше вместе со мной, ей надо было срочно закончить очередной роман Розы Палей. Она закуталась в специальный розовый халат и поглядывала за моей готовкой краем глаза, бросая в воздух полные ненависти реплики и набивая их потом на компьютере. Мы обе уже поняли, что раннее утро – самое плодотворное для работы время. Когда все встанут, опять начнутся хаос и беготня.

– Что тут такое творится? – Бешеный Карло ввалился в кухню в пижаме, почесывая живот. Запах пирожков на него действовал лучше всякого будильника. – Ты что, решила посоревноваться с Хильдой в яйцежарении? Я, кстати, не прочь перекусить, надо заесть все странные сны, которые мне нынче снились. Как думаешь, где я спал? Вон в том большом шкафу! И маме не досаждал мой храп – потому что я крепко закрыл дверь! Я ведь всегда говорю, – физиономия у Карло сияла, как начищенный чайник, – дайте атаману проблему, и он придумает, как ее решить!

Хильда тихонько прошла в кухню следом – по лицу было ясно, что расспрашивать ее о ночных шкафных приключениях не стоит.

– Готовь на здоровье, я не против, – сказала она мне и зевнула. – Правду сказать, водить машину я люблю гораздо больше.

На шум пришел и Золотко.

– Как спалось? – поинтересовалась я.

– Фтванно, – честно признался Пит. – Фтванно фпать, когда в ваднитфу не поддувает.

– Дети, – крикнула Хильда, – вставайте, Вилья приготовила завтрак! Кстати, берите пример: оказывается, нас, взрослых, очень легко порадовать.

– Ну да, – буркнул Калле, появляясь в дверях. – А когда мы жили в разбоймобиле, ты вообще не позволяла нам готовить.

Хели появилась не из спальни, а из входной двери – она встала с первыми петухами и уже сбегала на разведку.

Я отвлекла Кайю от ссоры влюбленных и позвала ее тоже к столу. Первый раз в жизни я видела писателя за работой. Она то прижимала руку ко лбу, будто вот-вот упадет в обморок – это явно была роль дамы, – то вставала поустойчивее и размахивала одной рукой, уперев другую в бок, – это очевидно был главный герой, несчастный Йони фон Чертовдорф.

– А по какому поводу пвавдник? – осведомился Пит, когда я поставила перед ним тарелку.

Я плюхнула на стол два тюбика горчицы и подумала, с чего начать. Главное – никаких колебаний. Надо просто поставить их перед фактом.

– Вы что, дураки? – воскликнула Хели. – Вилья возвращается домой.

Хели было не застать врасплох даже с утра.

– А я сразу так и подумал, – подхватил Калле. – Потому что в среду ведь уже начинается школа. А у меня, кстати, не хватает двух учебников.

Бешеный Карло успел схватить свой гигантский бутерброд с яичницей и колбасой – но, услышав слова Хели, опустил его обратно на тарелку. Впервые я видела, как атаман прервал трапезу. Еще в начале лета мне внушили: все обсуждения и неприятные моменты – только после еды. В начале лета… От этого воспоминания слегка заныло в груди.

– Вилья? – переспросил Карло. – Боже, какой я дурак! Ну конечно. Конечно, Хели права. Ты уезжаешь?

Я собралась с духом и кивнула.

– Я-то надеялся, что ты передумаешь, – проговорил Карло плачущим голосом. – Теперь, когда у вас с Хели есть своя комната и можно разбойничать по очереди…

Голос его сорвался, по щекам покатились крупные слезы. Хильда встала из-за стола и протянула ему кухонное полотенце – обычный платок в секунду промок бы насквозь. Карло вытер глаза, основательно высморкался, вернул полотенце Хильде, и та пошла бросить его в грязное белье.

– Ребенку нужен дом! – крикнула она из ванной. – Ты ведь и сам понимаешь. Представь, если Хели или Калле уехали бы куда-нибудь на все лето?

– Я не хочу домой, – проговорила я. – Но мне правда пора.

– Никто тебя и не удерживает, моя хорошая, – откликнулась Кайя. – Если женщина хочет уйти, она непременно уйдет.

Кайя явно была еще в роли.

Остаток завтрака прошел в тишине.

– Я… пойду собираться, – сказала наконец я.

Собираться – это было громко сказано. Вещи, украденные в начале лета, – в основном Ванамины, их я, конечно, не возьму. Но есть то, что мне дорого: потрепанная записная книжка, Кайин нож, программа праздника лета, палочка, на которой я жарила сосиски в первый вечер, когда еще надеялась сбежать… Все это легко поместится в розовый рюкзак.