Сири Джеймс - Дракула, любовь моя

С вечной благодарностью Брэму Стокеру, отцу легендарного «Дракулы», труды которого породили новый жанр беллетристики. Большое спасибо моему агенту Тамар Ридзински, которая настояла, чтобы я нашла способ пересказать «Дракулу» с точки зрения Мины. Без нее этой книги не было бы. Спасибо моему сыну Райану за то, что много лет назад он познакомил меня с волшебством и феноменом вампиров, за множество проницательных замечаний и комментариев по ходу написания романа.

Я в долгу перед Лесли Клингером за его обстоятельный труд «Новый Дракула с комментариями», который стал моей библией, и перед Фредом Саберхагеном за «Рассказ Дракулы», который обелил этого героя, мастерски явив истину, сокрытую за многими его былыми злодеяниями.

Сердечная благодарность моему мужу Биллу за то, что он с неизменным юмором и учтивостью терпел мое помешательство на Дракуле, за ликующий, восторженный отзыв на первый черновик. Спасибо моей свекрови Мэри Джеймс, которая и сама вела весьма романтический дневник, — ее любовь к книгам и чтению во многом вдохновила меня. Спасибо Лусии Макро, Эси Согах, Кристине Маддалене и всем сотрудникам «Харпер Коллинз», которые трудятся изо дня в день, засучив рукава. Они поверили в этот проект, когда он был не более чем завитком тумана на бумаге.

И самое главное, огромное спасибо всем моим читателям. Я пережила одно из величайших приключений в жизни, проводя изыскания, обдумывая сюжет, сочиняя и печатая этот роман. Надеюсь, вам так же понравится его читать, как мне — сочинять. В добрый путь!

1897 г.

Прошло семь долгих лет с тех пор, как он впервые вошел в мою спальню, с начала цепочки незабываемых, поразительных и опасных событий, в истинность которых вряд ли кто-нибудь поверит, хотя мы и позаботились составить письменное свидетельство. Оно содержится в копиях наших дневников — моего и других, — которые я иногда проглядываю, чтобы напомнить себе, что все это случилось на самом деле, а вовсе не пригрезилось мне.

Время от времени, когда в саду под окнами сгущается белый туман, когда тень скользит ночью по стене, когда пылинки кружатся в лунном свете, я все еще подскакиваю в предвкушении и тревоге. Джонатан сжимает мою ладонь и ободряюще заглядывает мне в глаза, как бы говоря, что все понимает, что мы в безопасности. Но когда он возвращается к чтению у камина, мое сердце продолжает колотиться в груди. Меня охватывают не только дурные предчувствия, о которых известно Джонатану, но и что-то еще… Томление. Да, томление.

Я старательно заполняла дневник стенографическими значками, а после набирала текст на машинке, чтобы другие могли его прочитать, но эти записи были не всей и не моей правдой. Некоторые мысли и переживания чересчур интимны для чужих глаз. В некоторых желаниях слишком постыдно признаваться даже себе самой. Если бы я поведала все Джонатану, то, конечно же, навек утратила бы не только его, но и доброе мнение общества.

Я знаю, чего хочет мой муж, да и все мужчины. Завоевать любовь и уважение способна лишь невинная женщина. Неважно, замужняя или нет, она должна быть безупречно чиста рассудком, душой и телом. Я была такой, пока он не вошел в мою жизнь. Иногда я боялась его. Иногда презирала. Все же, даже зная, что он за существо и чего добивается, я не могла не любить его.

Я никогда не забуду волшебство его рук, неотразимый магнетизм взгляда, обращенного на меня, и восхитительное скольжение по танцевальному залу в его объятиях. Я до сих пор дрожу от восторга, когда вспоминаю головокружительные путешествия с ним со скоростью света и то, как одно его прикосновение заставляло меня задыхаться от невообразимого удовольствия и желания. Но самыми чудесными были долгие часы бесед, украденные мгновения, в которые мы открывали друг другу свои самые сокровенные тайны и обнаруживали, что у нас много общего.