Янка Мавр - ТВТ. Повесть

Андрейка вышел на улицу, подготовил затычку, прорепетировал и, довольный, занял свой пост у входа. От каждого шороха, в особенности от звука шагов, сердце его усиленно колотилось, даже сильнее, чем прежде, но это был не страх, а волнение героя перед решительной схваткой. Эх, если бы кто-нибудь пришел! Но, как назло, никто не приходил, и весь подъем постепенно спадал. Сидя,

Андрейка начал клевать носом; он уже несколько раз поймал себя на том, что засыпал.

И тут наступило то, к чему он так готовился…

Спохватился он только тогда, когда появившаяся фигура была уже посредине хлева и что-то ощупывала: не то его постель, не то поросенка.

Андрейка выскользнул за ворота… запер их снаружи. Вор очутился в западне!

В тот же миг Андрейка бросился к соседу и забарабанил в окно.

Когда из окна высунулась голова напуганного- дяди Данилы, Андрейка придушенным, срывающимся голосом проговорил:

— Дяденька, идите! В нашем хлеву вор сидит!.. Я закрыл его… — И сразу же убежал к другому соседу, к третьему, а потом уже к себе домой, к матери.

А вор тем временем отчаянно колотил в запертые ворота. На этот шум народу сбежалось куда больше, чем успел позвать Андрейка.

Когда вооруженные люди открыли дверь, к ним вышла… разъяренная Андрейкина мать!

— Ошалел он, что ли?! — кричала она. — Вышла посмотреть, как он там мается, а он вон какую штуку выкинул!..

… Назавтра Андрейка понес замок и ключ к какому-то кустарю-слесарю. Тот повертел в руках замок, ключ и сказал, что работа стоит рубль и будет готова через два часа.

Когда Андрейка зашел в назначенное время, он увидел, что слесарь и не брался еще за дело.

— Вы же обещали через два часа! — сказал недовольный Андрейка.

— Сейчас, сейчас будет готов! — ответил слесарь, взял ключ, провел по нему несколько раз напильником и подал Андрейке. Тот удивился.

— Да это я и сам мог сделать! — пробормотал он.

— А если мог, зачем приносил? — недружелюбно ответил мастер.

Андрейка никому не сказал, как легко было подогнать ключ, и всякий раз краснел, вспоминая, сколько неприятностей вышло из за такой ерунды.

В тот вечер в семье Павлика все занимались делами.

Папа, преподаватель латыни в медицинском институте, готовился в своей комнате к завтрашней лекции. Он говорил, что просидит, пожалуй, всю ночь.

Мама гладила белье. Павлик должен был решить на завтра четыре задачи. Даже его пятилетняя сестренка нашла себе серьезное занятие: она шила платье своей кукле.

В квартире было тихо, чисто, уютно. Электричество светило ярко и приветливо. Каждый с охотой занимался своим делом.

И вдруг вся эта мирная жизнь полетела кувырком. И только из-за того, что неожиданно погас свет.

Сначала думали, что это ненадолго, как иногда бывает. Зазевается там, на станции, какой-нибудь техник, повернет не то, что надо, — ну и сейчас же исправит ошибку.

Но на этот раз минута тянулась за минутой, а света всё не было.

— Павлик, посмотри-ка, есть ли свет у соседей? — крикнул из своей комнаты папа.

Как всем хотелось, чтобы там тоже не было света!

Павлик выглянул в окно и увидел напротив, через улицу, ярко освещенные дома. Оставалась еще надежда на то, что в других квартирах их дома тоже нет света. Он выскочил за дверь и вернулся, опустив голову.

— Везде горит!

— Значит, только у нас испортилось, — с досадой сказал отец. — Что ж, придется мне зажечь лампу. А вы все — спать.

— Дай им хоть поужинать! — сказала мама. А где же лампа? Она была здесь.

Настроение у всех сразу испортилось.

— Это ты брал ее?

— И не видел!

— Кто последний раз брал?

— Всегда у нас, если что-нибудь нужно. .

— Может, здесь?

— Горе мне с вами!

— Я видел ее вот тут.

— Да нету же!

— Кто же, в конце концов, брал ее?

В сердитый разговор вмешался детский голосок:

— Мама! Лампа в кладовке, на полке. Папа сам туда ее поставил.

Словно теплым ветерком повеяло от этих слов. Все облегченно вздохнули.

Когда принесли лампу, в ней не оказалось керосина.

— А керосин есть у нас? — встревожился папа.