— Ну, открывай, Китёныш! Я тут весь мокрый! Тебе что, мама Ляля не говорила, что я сегодня буду у вас?
Китёныш… Мама Ляля… Всё сходится. Значит, этот незнакомый дядя Толя действительно свой. Сомнения Костика таяли, словно мороженое в жаркий летний полдень.
— Китёныш! У меня тут варенье. Твоё любимое. Клюквенное, — с мольбой в голосе протянул дядя Толя.
Варенье было последней каплей. Оно и решило всё дело. О том, что Костик любит клюквенное варенье, мог знать только очень-очень свой человек. Пусть даже и незнакомый.
Костик загремел замками и цепочками, и через минуту весь пол в прихожей был залит лужами, натёкшими с дяди-Толиных сапог, шляпы и брезентового плаща.
— А ты большой стал совсем! Вырос! — гудел дядя Толя, загромождая прихожую своим чемоданом, сумками и тюками и с трудом стягивая с могучих плеч мокрый плащ. — Я последний раз у вас был лет семь назад. Тебе тогда года три было. Толстый ты был, ушастый. Куда всё девалось?
Дядя Толя весело потрепал Костика за ухо и ущипнул за тощий живот.
— Значит, сейчас тебе должно быть десять.
— Девять.
— Да? — с сомнением посмотрел на Костика дядя Толя. — Ну, пусть будет девять. Где тут у вас просушиться? На улице дождина!
— Пойдёмте, — вежливо пригласил новоявленного родственника Костик.
— Ба! Ты что это мне выкаешь? — дядя Толя хлопнул Костика по спине. — Я же твой родной дядя. Твоей мамы Ляли троюродный брат. Дядя Толя из Карпогор. Ты что, действительно ничего про меня не знаешь?
— Нет, — тихо ответил Костик.
— Ну как же так? — огорчился дядя Толя. — Я же каждый Новый год открытки… И Ляле на день рождения… Неужели она тебе ничего про меня не рассказывала?
Костик отрицательно помотал головой. Ему стало стыдно за маму, которая столько лет скрывала от него существование своего троюродного брата из Карпогор. И вот теперь этот мамин брат здесь. И он очень расстроен оттого, что Костик ничего о нём не знает.
— Дядя Толя, а где это — Карпогоры?
— О, брат! Это далеко. На Севере, — протрубил дядя Толя, волоча в ванную свой тяжёлый плащ, от которого — на паркете оставался мокрый змеиный след. — Там, знаешь, какие места? Воздух не то что у вас тут. Река. Пинега называется. Вода чистая… Плывёщь летом, лицо вниз опустил — всю рыбу видно. Куда повесить-то?
— Вот сюда давайте… то есть, давай, — Костик забрался на край ванны, помогая дяде Толе развесить на верёвке плащ. — Дядя Толя, а почему вы… то есть ты, так долго к нам не приезжал?
— Виноват, Китёныш. Не приезжал. Сам понимаешь: работа, семья. У меня ж три дочки — Варюхе семь лет, Настёне — три, а Дарёнке — годик. Как от них вырвешься? Но я вот взял да собрался. Лялька рада будет. Мы с ней, знаешь, как в детстве дружили? Её на всё лето к нам в Карпогоры присылали воздухом дышать. С утра встанем пораньше, лепёшек бабушкиных поедим. У меня, знаешь, какие лепёшки бабушка пекла? Объеденье! Потом босиком на речку. Целый день купаемся, города на песке строим. Про обед забудем. Под вечер придём — на столе картошка варёная, да лук, да огурцы. Картошка остыла уже… мамка ругается, что так долго, а нам весело!
Костику даже завидно стало. Как здорово: река, лепёшки, картошка варёная. Костик сглотнул слюну — так вкусно рассказывал дядя Толя.
— В конце июня земляника поспеет. Бабушка поставит на печку таз — варенье варить. В избе — запах! А в июле черника. Пойдёшь в лес — с одного куста кружку можно набрать… Да неужто мать ничего тебе не рассказывала?
Костик печально опустил голову.
— Ладно, Китёныш, не грусти! Следующим летом давай к нам. С девчонками моими познакомишься. На рыбалку сходим. Но почему это Ляля… А это что такое? — дядя Толя указал пальцем на дыру для слива воды в ванне, заткнутую скомканным полиэтиленовым пакетом.
— Это… — Костик слегка замялся, — это труба сломалась, куда вода утекать должна. Вот мы дырку и затыкаем, чтобы на пол не выплёскивалось.
— Я-а-а-сно, — протянул дядя Толя.
— А что ж отец твой, безрукий? Починить не может? Опять в командировке?
— На гастролях, — уточнил Костик, не уверенный, что слово «безрукий» подходит к папе. Руки у папы были — музыкальные, с тонкими длинными пальцами.
— На гастролях? — удивился дядя Толя. — Гастролёр, значит… Ладно, тащи инструменты, там, у меня в чемодане, найдёшь.
Костик кинулся в прихожую.
— И кусок трубы! Чёрный такой, пластмассовый! — крикнул вдогонку дядя Толя.
Читать дальше