Лев Давыдычев: Жизнь Ивана Семёнова, второклассника и второгодника (сборник)

Продолжаем нашу программу.

СЕЙЧАС НОМЕР РАЗГОВОРНОГО ЖАНРА. ВЫСТУПАЮТ ЛЁЛИШНА, ДЕДУШКА И ВЛАДИК

Когда Владик рассказал Лёлишне о том, что случилось с ним утром, – об истории с тарелками и тетей Нюрой, то, к радости своей, услышал в ответ:

– Ты поступил правильно. Как настоящий мужчина.

– Да ну? – удивился Владик. – Я – единственный мужчина в семье, и еще оказалось, что я – настоящий мужчина. Два мужчины во мне получилось?

– Один мужчина – хорошо, а два – лучше, – сказал дедушка. – Я, правда, всего-навсего единственный дедушка в семье, толку от меня не очень уж много.

– До чего вы мне все надоели, – весело сказала Лёлишна, – честное слово. Ну, хватит, дедушка.

– Я вот о чем думаю, – сказал Владик. – А дальше? Я ведь ничего не умею делать. Две тарелки всего осталось. Вымою их – черепки соберу. А суп из чего есть? Из стаканов? Так я их тоже поломаю. В другой раз.

– Надо учиться, – сказал дедушка. – Вот я из пяти тарелок разбиваю лишь одну. Потому что у меня есть опыт. А у тебя его нет.

– Я уже, когда к вам шел, пожалел, – признался Владик, – зря, может, сандальки не взял? А потом включил мозговую систему: нет, не зря. Сами подумайте: во мне двое мужчин, сообразим мы вдвоем что-нибудь путное или не сообразим?

– Все может быть, – как-то очень серьезно сказал дедушка. – К счастью, я умею советовать. Если бы не плохое здоровье, я бы мог работать в горСОВЕТЕ. И вот сейчас я вам дам совет. Если что не поймете, спрашивайте. Я охотно объясню. Даю совет: Владику нужно помочь.

– А как? – спросила Лёлишна.

– Как – я не знаю. Мое дело – дать совет.

– За совет спасибо, – сказала Лёлишна. – Будем ему помогать. Только ты, Владик, должен дать слово, что не отступишь.

– Куда?

– Назад.

– Куда назад?

– Раз ты решил стать главой семьи…

– Головой? – испугался Владик. – Это как? Это что?

– Главным в семье, – объяснил дедушка. – Вот как в нашей семье моя внучка.

– Ты должен все делать без тети Нюры, – сказала Лёлишна.

– Ничего у меня не получится! – Владик махнул рукой. – Какая я голова семьи? Я рот семьи!

– Вот ты уже и отступаешь.

Владик вскочил, пробежал по комнате, затараторил:

– Зачем я вас только встретил? Жил бы себе как жил! А тут мысли всякие в голове крутятся! Мозговая система скрипит, пыхтит, тарахтит! Тарелки бить начал! Водой весь облился! Сандальки отдал! Трудно ведь все это, да? На что мне это надо, а? Еще одним мужчиной быть – ладно, а двумя-то зачем?

– А ну сядь, – приказала Лёлишна, и Владик сел.

– Распрыгался! Зачем, зачем! – передразнила она. – Затем, затем! Если ты не отступишь, знаешь, что будет? Мама твоя выздоровеет!

– Да ну?

– А ты как думал? Конечно, выздоровеет. Не чужие руки ей будут пищу подавать, а твои. Не чужие люди ей будут помогать, а ты, сын.

– Честное слово, она феноменально права! – воскликнул дедушка. – Я давно бы умер, если бы не она.

– Он погладил внучку по голове. – Я ведь рано просыпаюсь. Только вид делаю, что сплю. Иначе она тоже будет совсем рано вставать. Проснусь и каждое утро несколько часов думаю. Лежу и думаю. Думаю и лежу. Грустно мне этим заниматься. И тяжело. Не получилось из меня пенсионера. Какой я пенсионер? Больной. Дома сижу. А настоящие пенсионеры – как милиционеры! Они следят за порядком, борются с нарушителями всех возрастов – от младенцев до своего брата – пенсионера. Пенсионеры – как пионеры! Всегда готовы! А я… – Дедушка протяжно вздохнул. – Нет, никакой я не пенсионер… Не будь Лёли, я бы совсем…

– Вот ты опять начал переживать, – сказала Лёлишна, – а мы договорились, что ты этим заниматься не будешь.

– Переживать я все равно буду, – виновато, но твердо произнес дедушка. – Но буду знать меру. Понемножку каждый день. А ты контролируй меня. И все будет в ажуре.

– Все будет в абажуре, – задумчиво сказал Вадик.

– Тяжелое это дело – быть главой-головой. Тут голова нужна. Сильная мозговая система.

– Идем, – сказала Лёлишна, – хватит рассуждать, надо делами заниматься. Дедусь, я приду скоро. Веди себя хорошо.

– Не сомневайся, – заверил дедушка. – Все будет в ажуре-абажуре. Я ведь отчетливо сознаю, что вы – серьезные люди. И у вас очень серьезные дела. Не буду вам мешать.

Читайте о последнем выступлении Горшкова в нашей программе!

Горшкову дали несколько дней отпуска – отдохнуть. Чего-чего, а отдыхать он не умел. Просто понятия не имел, как это делается. И пошел он гулять.

Настроение у него было – поднимите большой палец правой руки – во!