Михаил Лезинский - Мальчишка с бастиона

- Сами рот заткнули, - насупился Максим, - а теперь «почему?».

- Заткнул, - сокрушённо мотнул головой Кошка. - Что ж теперича делать-то… Ох, и подвёл ты меня, брат, подвёл… Ну, вот, - пришёл к решению матрос, - дорогу на Малахов знаешь?

- Знаю, - ответил Максим.

- Иди до батарейцев. Доберёшься?

- Доберусь. А вы, дяденька, куда?

- Куда, куда, - передразнил Максима матрос, - не твово ума дело. Сызнова придётся грязь месить из-за тебя. Шастаешь, где не надобно. Скажу твоему батьке, чтоб отодрал, - пообещал матрос.

Он с досадой плюнул на цигарку и яростно растёр её ногой - страсть как не хотелось ему снова идти в дождь и слякоть! Но надо.

Максим понял, что матросу опять придётся шагать за «языком».

- Я тоже с вами, дяденька! - затараторил мальчишка, боясь, что Кошка уйдёт, не выслушав его, - возьмите меня. Я всё знаю: самолично ихние пушки видел. Я в плену был аглицком…

- Ну? - недоверчиво произнёс Кошка.

- Вот те хрест, - побожился Максим. - Мы с мамкой на подводе в Симферополь ехали, а меня полонили. В сарае содержали с полмесяца. Там одёжи полно.

Вырядился я во всё новое и убег.

- Убег? - восхитился Кошка.

- Убег, - подтвердил Максим.

- Молодец!

- А пушки аглицкие, какие у них есть, я всё запомнил, - польщённый похвалой, продолжал Максим. - И где стоят, и чем присыпаны, дяденька Кошка…

- Как кличут меня, знаешь? - удивился матрос.

- Запомнил, - с достоинством произнёс Рыбальченко, - я с Николкой Пищенко в большую бонбардировку на Малахове был. Ещё тогда его превосходительство адмирала Корнилова насмерть поранило…

- Владимира Алексеевича… - вздохнул Кошка, - душевной справедливости был командир…

- Вы ещё тогда на хранцузов с мушкетом побегли, - напомнил Максим. - Ух, и постреляли вы их знатно!

- Да, было дело… Ну, хватит, брат, поболтали и будет…

Кошка раздвинул кусты и вышел из пещеры. Ветер бросил ему в лицо горсть воды, перемешанной со снегом.

- Максимка! - старался матрос перекричать шум ветра, - скажешь братве, что до утра не возвернусь. - И Кошка стал спускаться в низину.

Мальчишка сделал вид, будто не расслышал, и последовал за ним.

- Ты куда? - перехватил его матрос.

- С вами, - упрямо тряхнул головой Максимка.

- А я сказал - вертай назад!

- Не!

- Вертай!

- Не!

Кошка остановился. «А может, и впрямь прихватить?»

- Ладно. Только, чтоб слухаться меня. Понял?

- Понял.

- Пошли! - решительно сказал матрос.

Они зашагали в сторону английских батарей. …Вражеский часовой повернулся к лазутчикам спиной.

- В самый раз, - шепнул Кошка на ухо Максиму, - берём…

Но часовой, словно почуяв неладное, обернулся и стал пристально вглядываться в темноту. Он не заметил ничего подозрительного, но всё же продолжал смотреть в сторону русских позиций.

Кошка плотнее прижался к земле, словно хотел слиться с нею, и потянул парнишку за ногу.

- Уползаем, - едва слышно прошептал он.

Они перебрались в безопасное место и, отдышавшись, стали совещаться.

- Тут не возьмём, - дрожа от холода, проговорил Максим, - за ним ещё один маячит - пушки стережёт.

- А ежели правей? - поинтересовался Кошка.

- Там тоже орудия и охранник, - смущённо почесал затылок мальчишка, как будто он был повинен в том, что англичане кругом выставили часовых.

- А в обход? - продолжал допытываться матрос.

- В обход можно, - согласился Максим. - Очень даже можно! - очевидно вспомнив что-то, обрадовался он и, припав к самому уху разведчика, зашептал: - Там ровчик есть, в аккурат к тому сараю подходит…

- К складу, - уточнил Кошка.

- Ну да, к складу. Там ещё хата маленькая пристроена, а в ней я охвицера видел…

- Охвицера? - встрепенулся матрос. - Охвицер нам как раз и надобен. Ползи вперёд! - приказал он Максиму. …Разведчики ползли на животах, руками загребая грязь. Промокшие насквозь, они уже не замечали ни дождя, ни снежной крупы, щедро сыпавших сверху. Незаметно открылся неглубокий ров, почти до половины наполненный водой. Утопая чуть ли не по горло в жидком месиве, они продолжали путь.

Как и говорил Максим, ров вывел разведчиков прямо к вещевому складу. Часового не было видно - наверно, спрятался где-нибудь, спасаясь от непогоды. Во всяком случае ни Кошка, ни Максим обнаружить его не смогли. Однако, опасаясь, что караульный окажется где-нибудь поблизости, они ползком стали подбираться к домику. У самого крыльца Кошка приподнялся и потянул дверь на себя, но она, запертая изнутри, не поддалась. Матрос вытащил кинжал, просунул лезвие между створками и не спеша стал водить им вверх-вниз. Едва слышно лязгнула скоба, дверь приоткрылась. Кошка кивнул. Максим тотчас проскочил в сени. Матрос, неслышно опустив щеколду, скользнул за ним.