Эрих Кестнер - Эмиль и сыщики. Две повести

Вторник поднял руку.

— Мы сейчас отправимся в сад. Нас четверо сыщиков, а в саду — четыре угла. Каждый из нас сядет в свой угол и будет напряженно думать. А потом мы по очереди скажем, что придумали.

Это предложение было принято, и ребята разошлись по углам. Погода была на редкость прекрасной. Цикады играли на своих мандолинах. В траве прыгали кузнечики. В ольшанике свистели иволги.

Минут через пять они собрались, как и было условлено, у большого зеленого стола в саду.

— Если я не ошибаюсь, одного сыщика нет, — сказал Эмиль.

— Вы проницательны, — подыграл ему Вторник. — Нет Густава.

Они побежали в тот конец сада, куда ушел Густав, и увидели, что мотогонщик спит, растянувшись на траве.

— Вставай, горим! — тряхнул его Профессор.

— Что случилось? — пробормотал Густав, с трудом открывая глаза.

— Ты же должен думать, а не спать, — сказал Вторник.

Густав сел и проворчал:

— Ходят здесь всякие и только мешают сосредоточиться!

— Ах, вот как! Ты сосредоточился, а мы тебе помешали. Ну и что же ты придумал?

— Ноль, погремушки! Ничего!

Все рассмеялись и двинулись к столу.

— Заседание объявляю открытым, — сказал Профессор, — слово предоставляется Эмилю. Эмиль встал.

— Уважаемые коллеги… В пятницу, то есть послезавтра, здесь пойдет фильм «Эмиль и сыщики». Мы решили сохранить нашу тайну и пойти в кино, как обычные зрители. Но мне кажется, мы сможем помочь Джекки, если скажем зрителям, кто мы такие. Это, правда, не в наших правилах. Но тут, как говорится, «игра стоит свеч». Владелец кино может сообщить об этом через местную газету. И на афишах наклеят дополнительное объявление, что на сеансе будут присутствовать сами сыщики. Тогда, наверное, придет больше детей, чем обычно, и он заработает больше обычного. А за это пусть он отдаст Джекки весь сбор с первого сеанса.

Все кивнули.

— Никто не возражает? — спросил Профессор. — Предложение несколько необычное, но толковое. Значит, чтобы помочь Джекки, нам придется сказать, кто мы. — Профессор сделал выжидательную паузу. — Кто «за»? Единогласно! Впрочем, другого выхода нет. А теперь я предоставляю слово себе. Я предлагаю, чтобы кто-нибудь из нас пошел в редакцию местной газеты и поговорил с редактором. Пусть там напечатают статью, которую напишет один из нас. В этой статье мы расскажем, как Андерс бросил Джекки на произвол судьбы. И еще напишем, что все дети, которые здесь живут, должны собрать для Джекки деньги. И что через несколько дней в газете сообщат, сколько они собрали.

— Отлично! — крикнул Густав. — Кто «против»? Никого? Принято единогласно. Слово имеет Вторник.

— Я предлагаю, чтобы Густав объехал на мотоциклетке все окрестные пляжи и повсюду рассказал бы ребятам, что случилось. Может, на пляжах надо далее вывесить плакаты с призывом помочь Джекки. Дети будут читать эти плакаты и рассказывать другим.

— Отлично! — закричали остальные.

— Нам здорово повезло, что я ничего не придумал. Хоть бы с этим управиться, — сказал Густав.

Они еще немного поговорили, а потом пошли на террасу и написали цветными карандашами восемь плакатов.

Густав вывел свою машину, Вторник сел на багажник со свертком под мышкой. И они умчались.

Наконец пришел Джекки со своими вещами. Эмиль и Профессор велели ему сидеть дома и ждать их. А сами тут же убежали, не сказав, куда они так спешат.

Когда Эмиль зашел к директору кинотеатра «Маяк», тот закричал:

— Нет времени! Я занят! Приходи в другой раз!

Минут через пять господин Бартельман оторвался от своих бумаг и увидел, что мальчик все еще стоит перед его столом.

— Ты не ушел? Ну, в чем дело?

— Я — Эмиль Тышбайн.

Господин Бартельман откинулся на спинку кресла.

— Кто, кто?

— Эмиль Тышбайн, о приключениях которого вы будете показывать фильм.

— Очень рад познакомиться, — сказал директор. — Правда, искренне рад. Ну, и что?

Эмиль изложил директору план сыщиков. Директор закрыл глаза — иначе он не умел думать. Потом поцокал языком, как жокей, когда ему показывают новую лошадь. Короче говоря, директор почуял выгодное дело.

— Хорошо, — сказал он, — вы получите весь сбор от первого сеанса, если обещаете в течение недели выступать каждый вечер.

— В течение недели! — воскликнул Эмиль. — Каждый вечер? Нам и один раз выступить неприятно. Мы ведь не клоуны.

— Без труда не вытащишь и рыбку из пруда, — сказал директор.

Мальчик подумал.

— Что ж, ладно, — согласился он наконец. — У нас нет выхода. Но тогда вы нам отдадите сбор со всех сеансов первого дня. То есть с трех сеансов.